Марта Таро: Девушка с глазами львицы

– Мишель, я здесь была… – тихо сказала она, вцепившись в руку мужа. – Я знаю это совершенно точно.

– Правда? – обрадовался Михаил и поторопил: – Скажи, что ты помнишь?

– Сейчас дорога повернет направо, и тогда с левой стороны на высоком холме будет небольшой храм, а с правой окажутся ворота монастыря.

– Конечно! Всё так, как ты говоришь! – воскликнул Михаил. – Сейчас сама увидишь.

Коляска повернула направо. Открылся вид на высокую гору и храм с пятью главами-луковицами, выкрашенными в радостный голубой цвет, напротив него к монастырской стене примыкала часовня, а сразу за ней были видны ворота.

– Слева – храм в честь Святого Владимира, его Долли Черкасская и мы с дядей вместе помогали восстанавливать, – объяснил женщинам граф, а потом предложил жене: – Пойдём, посмотришь церковь внутри, может, ещё что-нибудь вспомнишь.

Но Кассандра отказалась:

– Нет, этот храм для меня чужой! Пойдём в монастырь.

– Как скажешь…

Орлова молча наблюдала за Кассандрой. Тревожное волнение не только не исчезло из золотисто-карих львиных глаз, а становилось всё сильнее.

«Надо бы это прекратить, бедняжка в положении, не дай бог, не справится с волнением», – засомневалась Орлова. Однако фрейлина забыла, с кем имеет дело. Её невысказанное предложение было сразу же отвергнуто: Кассандра молча глянула на Агату Андреевну и отрицательно покачала головой. Она принимала бой, а значит, и остальные должны были подчиниться её воле.

Маленькая компания миновала ворота монастыря. За высокой полуобгоревшей стеной распластался на удивление чистый широкий двор, лишь у руин собора ещё лежали крупные куски стен. Службы и хозяйственные постройки были восстановлены. Стены белели, окна поблескивали стеклом, а железные крыши, как видно, совсем недавно покрасили в одинаковый зелёный цвет. Левее, почти у самой стены, виднелся маленький храм. Кассандра потянула туда мужа:

– Мне кажется, я знаю эту церковь. Она должна быть в честь Святой Елизаветы.

Орлова не отрывала глаз от Кассандры. Было похоже, что ещё чуть-чуть – и молодая графиня вспомнит всё. Кто-то легко коснулся локтя фрейлины. Агата Андреевна обернулась. Рядом стояла невысокая, коренастая монашка. Та низко поклонилась и спросила:

– Барыня, это ведь ваш кучер при серой тройке у ворот стоит?

– Мой, – подтвердила фрейлина и удивилась: – Что-то случилось?

– Он просил, чтобы вы подошли к лошадям.

Вот уж некстати! Орлова проводила взглядом Печерских, уже поднявшихся на крыльцо маленького храма, и решила, что быстро их догонит. Она поблагодарила монашку и поспешила к входу в монастырь.

Михаил толкнул входную дверь и пропустил жену в храм. Его уже восстановили: иконостас пестрел образами, а стены покрывали свежие росписи. Граф перекрестился, а Кассандра так и застыла у входа, разглядывая фрески. За её спиной хлопнула дверь, и в церковь влетел оборванный босоногий парнишка. Он направился прямиком к Печерскому.

– Барин, нашему батюшке уже доложили о вашем приезде. Он очень просит вас подойти в трапезную. Только барыню с собой не берите – там косой Архип помирает, тяжко на такое смотреть, – выпалил парнишка, поклонился Михаилу и побежал обратно.

– Как быстро, однако же, разносятся вести! Что, впрочем, и неудивительно, ведь мы, особенно дядя, много здесь помогали. Я скоро вернусь, а ты побудь пока в храме. Сейчас и Орлова подойдёт. – Граф улыбнулся жене и вышел из церкви.

Кассандра не отрываясь смотрела на фрески. Она знала, что найдёт здесь ответы на все свои вопросы. В этом маленьком храме в честь святой Елизаветы находилось подтверждение тому, что она раньше не хотела принимать. Но её дитя должно узнать правду, какой бы жестокой та ни была, и Кассандра искала любую подсказку: возможно, предмет, сюжет в росписи стен или образ, а может, рисунок. Дверь за её спиной вновь хлопнула. Наверно, Орлова! Кассандра обернулась и вдруг воочию увидела ту картину, что мучила её в видениях.

В полутьме храма вошедший человек казался лишь силуэтом. Это черное пятно неминуемо приближалось, а следом за ним ползла тьма ненависти и злобы.

– Господи милосердный, не оставь… – шепнула Кассандра.

Она попятилась, враг шагнул за ней и вышел к царским вратам. Здесь было светлее, и наконец-то стало понятно, что на Кассандру наступает монашка – коренастая старуха с некрасивым носатым лицом. В руке черница сжимала тонкий длинный кинжал с серебряной рукояткой, а в её глазах горела неприкрытая и лютая ненависть.