Марта Таро - Бомба для графини

Впрочем, ей грех было жаловаться. Щеглов помог вернуться в Хвастовичи: молча, не рассуждая, просто привез Веру из Смоленска прямиком в дом мужа. Да и члены её новой семьи повели себя очень деликатно. Таким же оказался и управляющий Татаринов. Он взял за правило встречаться с хозяйкой по утрам и обсуждать с ней предстоящие на день работы. Оценив удобство таких отношений, Вера попросила и Марфу тоже приезжать к завтраку. Ту уговаривать не пришлось: за возможность лишний раз поглядеть на поселившегося в Хвастовичах Щеглова Марфа была готова на всё.

Вспомнив о своих управляющих, Вера заторопилась. Она позвала собаку и поспешила в столовую. Марфа и Татаринов сидели за столом – обсуждали виды на урожай в каждом из имений. Стоящие перед ними пустые чашки красноречиво говорили, что ждут они уже давно, а теперь теряют драгоценное утреннее время.

– Простите за опоздание, – извинилась Вера и, получив от обоих заверения, что они ничуть не заждались, сразу же перешла к делу: – Я понимаю, что началась жатва и что у вас обоих каждый человек на счету, но мы вышли на боковой штрек, где пласты оказались очень рыхлыми. Соль осыпается от легчайших ударов целыми слоями, и добыча сразу выросла вдвое. Теперь у меня не хватает людей: на шахте – для подъема и погрузки, а на мельнице – для фасовки. Помогайте!

Как и ожидалось, выражение лиц у обоих управляющих стало одинаково кислым. Они переглянулись, и Татаринов высказался за двоих:

– Мы с Марфой Васильевной обсуждали, что вот-вот пойдут дожди. Их уже три недели не было, жарища несусветная – обязательно грозы будут. Прибьёт ниву к земле, половину урожая потеряем. Сейчас, наоборот, нужно полю помогать.

– Да уж, не дай бог дождей, – поддакнула Марфа и потупилась, – сейчас бы мужиков с мельницы и шахты на уборку отправить.

Вера задумалась. Добыча соли шла всё лучше, продажи тоже радовали: Горбунов оказался надёжным покупателем, и Вера уже передала матери больше десяти тысяч серебром. Остановка работ грозила только тем, что откупщик не получит очередную недельную поставку, но, если учесть, что в последнем обозе груженых телег оказалось вдвое больше, чем неделей ранее, Вера могла позволить себе небольшую передышку.

– Сколько дней до конца жатвы? – спросила она.

– В Хвастовичах за неделю управимся, – с гордостью доложил Татаринов.

– В Солите с теми силами, что есть сейчас, – дней пятнадцать, – сообщила Марфа, – но если вы мне подмогу дадите, то я раньше справлюсь.

– Если я всех тебе отдам, сколько нужно дней?

– Всех?! – изумилась Марфа и тут же расцвела улыбкой. – Тогда и я за неделю справлюсь, ну, может, ещё денёк прихвачу.

– Бери, – решила Вера.

– А можно мне зерно на молотилку в Хвастовичи возить? – мгновенно осмелела Марфа.

– Дадите водички попить, а то очень кушать хочется? – лукаво переспросила её княгиня и обратилась к Татаринову: – Ну как, Гаврила Миронович, пустите женщин в своё образцовое хозяйство?

По лицу управляющего стало заметно, что делать ему это никак не хочется, но, посмотрев в умоляющие глаза Марфы, он сдался:

– Куда же я денусь, ваша светлость…

Вера засмеялась и поднялась из-за стола. Она прикинула, что, если сегодня выбрать как можно больше соли и переправить её на мельницу, где потом постепенно смолоть, вполне можно закрыть шахту до окончания жатвы. Объявив своим управляющим, что ждёт их вечером по окончании работ, Вера отправилась на конюшню за Ночкой.

Однако не тут-то было – во дворе её окликнули. Голос был не просто знакомым, а уже откровенно надоевшим.

– На шахту собрались, Вера Александровна? – спросил Щеглов.

Как же он изводил Веру своим постоянным контролем: куда она – туда и исправник. Сделал из неё настоящую пленницу!

Капитан догнал Веру и пошёл рядом. Их противостояние продолжалось так долго, что оба уже понимали друг друга без слов. Тем не менее Щеглову вдруг приспичило вести с княгиней светскую беседу:

– Вы вчера обратили внимание, как Бунич расстроился после беседы с вашими золовками? Даже на ужин не остался, сразу уехал.

– Я попросила Веронику охладить его пыл, – объяснила Вера. – Надо и честь знать. Девушке всего пятнадцать, а он взялся за ней ухаживать.

Щеглов тихо хмыкнул. И Вера вдруг поняла, как это выглядит со стороны: ревность к более молодой и удачливой сопернице. Нет! Не может быть, чтобы Щеглов так думал! Он для этого слишком умен…

– Он за вами-то сразу начал ухаживать? – спросил Щеглов.