Борис Конофальский - Инквизитор. Раубриттер

– Конечно, конечно, – тоже радовался торговец кожами.

Он, правда, вздрогнул, когда эта молодая и благородная госпожа провела у него перед глазами рукой. Вздрогнул, но значения этому не предавал. И продолжал говорить:

– А дорога туда совсем проста: по этой дороге, что идёт вдоль улицы, так всё на восток и на восток, к вечеру уже будет Лебенсдорф. А там я покажу вам отличный постоялый двор, а не такой грязный притон.

– Значит, всё на восток и на восток? – Спокойно спрашивала молодая госпожа, а сама, не таясь даже, из склянки себе на палец капала тёмные капли.

Прощелыги этого видеть не могли, а торговец кожами как будто тоже, хотя это дело и происходило прямо пред его глазами.

– Да, госпожа фон Резенротт, прямо и прямо на восток.

А девица подняла палец и посмотрела на три тёмно-коричневые маслянистые и густые капли, что лежали на нём. А потом вдруг спокойно опустила палец в кружку торговца кожами. И даже помешала им его пиво. И при этом спрашивала:

– А что же не пьёте вы, или пиво тут кислое?

– Пиво тут обычное, – отвечал её купец, отпивая из кружки, – я его обязательно выпью, у меня, знаете ли, привычка такая, коли за что заплатил, так обязательно то выпью, не люблю денег на ветер бросать.

– Это полезная привычка, полезная, – говорила девушка и сама брала свою тяжёлую кружку, – так давите пить.

– За знакомство, молодая госпожа, хорошо в дороге встретить доброго человека. – Говорил Ринхель, начиная пить пиво.

– Это большая удача, господин купец, – улыбалась ему благородная девица.

Два мерина тянули телегу торговца кожами, были они неплохи и ехали резво. Карета Агнес тянулась за ними, а дорога была совсем не безлюдна, то и дело они встречали другие повозки и телеги.

И Агнес была недовольна. Только вот упрекнуть ей было некого.

– Мало, мало я дала ему зелья. – Тихо говорила она, то и дело выглядывая в окно кареты и смотря в след телеги торговца.

Торговец был бодр, сидел и весело помахивал кнутом, объезжая колдобины на дороге.

Не могло же зелье так быстро испортиться, ведь она его проверяла. На служанке зелье работало. А этот, вон, едет… Едет уже сколько. Нет, точно нужно было капать капель больше. Больше, чем три. Говорилось, что до рвоты и даже до смерти оно довести может.

А карета вдруг стала останавливаться. И встала, съехав на заросшую травой обочину.

– Что? – Высунулась Агнес из окна. – Что встал?

– Заснул, кажись, – с козел крикнул Игнатий и указал кнутом вперёд.

Девушка поглядела вперёд и увидала, как телега с торговцем кожами съехала в поле, что было под парами, справа от дороги.

Поначалу кони ещё тянули её, а потом, поняв, что хозяин ими не управляет, так и стали там шагах в пятидесяти от дороги.

– За мной иди, – коротко бросила Агнес служанке и, не дожидаясь, пока конюх откроет ей дверь и откинет ступеньку, выпрыгнула из кареты и быстро пошла к телеге.

Ута быстро шла за ней. Агнес подошла к телеге, кожевенник Ринхель лежал в телеге, крепко сжимая вожжи, берет с головы упал, а костяшки на кулаках побелели. Словно силился оставить лошадей в последнем порыве.

– Деньги ищи, – сказала Агнес служанке.

А её саму интересовало другое – не умер ли дурак этот. И было всё на то похоже. Щёки его ввалились, стали желты. Глаза полуприкрыты. Нет, не могла она ошибиться в рецепте. Неужели в пропорциях ошибка вышла? Она наклонилась над ним, прикоснулась к щеке – тёплая. Взяла за кисть его, как в книге писано, пальцами нащупала жилу сердечную. Нет, жив, жив дурак.

В беспамятстве просто. Но всё равно нужно ей было специальную посуду аптекарскую и аптекарские весы покупать.

По-другому зелья варить никак нельзя.

– Госпожа, – Ута протянула ей на ладони деньги,– все, что в кошеле нашлось.

На широкой ладони большой девицы лежал всего один талер да ещё мелкого серебра на столько же.

– Не всё, ещё ищи, ещё должно серебро быть. – Сказала Агнес, забирая деньги. – В башмаках смотри, в рукавах, в полах платья.

Служанка начала смотреть, где велено, но ничего не находила.

– Быстрее, – сказал Агнес, увидав вдалеке мужицкую телегу.

– Нет, нет больше денег, госпожа, – подвывала Ута, ворочая купчику с боку на бок и ощупывая его одежду.

Агнес на секунду задумалась, она, конечно, злилась на эту корову, но что та могла сделать, если денег больше нет? Но Агнес почему-то не верила, что денег у купца не было. Она подумала пару мгновений и ловкой рукой сразу пролезла к нему в панталоны, в гульфик.