Борис Конофальский - Инквизитор. Раубриттер

– Я взял сыра с собой. – Начал ротмистр.

– Я видел, вы взяли целый воз хороших сыров. Понять не мог, зачем.

– То для графа, отвезу этот сыр к его двору. В подарок.

– Это разумно, Карл, это разумно.

– Но я хотел бы, чтобы вы с ним поговорили обо мне, – продолжал Брюнхвальд, заметно смущаясь, видно, что этот разговор старому солдату давался нелегко. – Понимаете, ездил я в Мален недавно.

– Так, и что?

– Хотел выкупить или арендовать себе место на рынке, поставить туда сына для торговли сыром. Так мне отсоветовали.

– Отчего же и кто вам отсоветовал?

– Отсоветовал мне старший городской советник, сказал, что пока не урегулирую вопрос с гильдией молочников и сыроваров, лучше мне деньги на аренду не тратить.

– Ясно, гильдия не дозволит вам торговать в стенах города, пока вы не станете членом гильдии.

– Именно.

– Вы, конечно, пошли в гильдию.

– Пошёл.

Брюнхвальд невесело вздохнул.

– И сколько они запросили?

– Даже говорить о том не хочу.

– Сколько? – Настоял Волков.

– Восемьсот двадцать талеров земли Ребенрее за вступление и ещё годовой взнос, про него я и спрашивать не стал. – Произнёс с очередным вздохом ротмистр. – Вот я и подумал, не могли бы поговорить с графом по моему делу.

– Я обязательно поговорю по вашему делу с графом, только сразу скажу, что это вряд ли поможет, Карл.

– Я буду вам очень признателен, кавалер, – сказал ротмистр.

– Но после этого разговора мы будем знать, что делать дальше.

На том они и расстались.

В стойлах за ареной он оставил коней и Сыча, а Максимилиана взял с собой и пошёл с ним наверх, в графскую ложу.

Там его сразу отвели к графу и маршалу, он им кланялся, и они были с ним любезны. А маршал, грузный и седой человек с золотой цепью на груди, так и вовсе сказал:

– Отличных людей вы привели. Отличных.

– Вы их наняли для смотра, кавалер? – Спросил один из серьёзных мужей, что сидел сразу за маршалом, видимо, один из гауптманов. – Если так, то это будет неправильно.

– Нет, они живут в моей земле, я выделил им наделы. – Ответил Волков.

– Неужто в вашем плохом поместье нашлось столько хорошей земли, – удивлялся граф.

– Хорошей земли у меня вовсе нет, на моей глине только рожь растёт, но солдаты неприхотливы, им и рожь в радость.

– А чем же вы прельстили офицеров, они у вас, кажется, тоже неплохи? Ну, на первый взгляд. – Спросил маршал.

– Мои офицеры отличны и тоже просты, как и солдаты, им я тоже выделил наделы и участки под дома. Вот они со мной и остались.

– Мудро, мудро, – говорил маршал. – Говорят, что вы много где в войнах бывали.

– Много, господин маршал, много в войнах мне быть довелось, – отвечал Волов. – И люди, что перед вами шли, тоже во многих компаниях отметились.

– Нам добрые люди всегда нужны, – заметил всё тот же неприветливый гауптман, – но если вы полагаете, что за приведённых сверх меры людей вам будет из казны вспомоществование, то ждёте вы напрасно. В казне денег нет.

– Я не уповаю на награду, – скромно отвечал Волков.

Тут граф покосился на маршала, по-товарищески похлопал того по руке и сказал:

– Ну, какое-нибудь вспомоществование я от своей казны выделю, – он улыбнулся Волкову. – Тройку возов с бобами, пару бочек с толчёным салом, пару возов муки да хороший баран, думаю, лишними не будет.

– Премного вам признателен, – сказал Волков с поклоном. – Мои люди не избалованы, ваш приз будет для них большой радостью.

– Ну, раз так, – сказал маршал, – то путь и от меня будет им пол свиньи и пару бочек пива, – он обернулся на своих помощников, – гауптман Фильшнер, распорядитесь.

– Распоряжусь немедленно, господин маршал, – сказал неприветливый гауптман.

Волков поклонился и маршалу. Кажется, все дела были закончены, он думал уже поцеловать руку епископу и убраться отсюда, всё-таки, здесь он чувствовал себя не совсем уверенно, уж слишком важны были люди, что сидели в ложе. Но старший сын графа, Теодор Иоганн Девятый граф фон Мален, поймал кавалера за локоть и, усмехаясь, сказал:

– Собираетесь сбежать? Даже и не надейтесь, вас ждут.

– Кто же? – Искренне удивился Волков.

Но молодой граф не ответил, он только указал рукой, продолжая загадочно усмехаться:

– Вам туда, кавалер.

Теодор Иоганн был молод, но искушён. Он прекрасно чувствовал себя с седыми мужами рядом, выделяясь и умом, и характером. И умел лишь тоном своим, а не только словами, повелевать. Волков даже и не подумал ослушаться его.