Юрий Курц - Буркачан. Дилогия «Порог греха». Часть 2

Капитан извинился за недостойное поведение своих подчинённых, пообещал строго наказать их.

– Я проверю, – с командирскими нотками в голосе предупредил Алесь. – Потрудитесь, чтобы меня здесь больше не беспокоили!

– Будет сделано, товарищ майор! – Капитан отдал честь и пулей вылетел за дверь, довольный тем, что так обошлось столкновение с начальством из центра.

Проводив незваных гостей, Алесь не стал запирать дверь: теперь-то его точно будут охранять. Он даже несколько порадовался тому, что так всё произошло. Ещё долго не мог уснуть, прислушиваясь к чьим-то шагам и шорохам за стенами домика.

Проснулся Алесь от ощущения человеческого взгляда на своём лице. Этот интуитивный импульс мозга был выработан ещё в стенах школы спецназа и не раз сослужил добрую службу. Сквозь чуть приоткрытые веки он увидел Дэги. Она сидела за столом и с улыбкой смотрела на него. На ней был синий спортивный костюм с белыми полосками на рукавах куртки.

– Не притворяйся, лежебока, – сказала она, – я вижу, что ты уже не спишь. Почему не запер дверь?

Под сердцем Алеся колыхнулось тепло: в первую встречу она обращалась к нему только на «вы», а при прощании сухо протянула руку.

– Я ждал тебя, Дэги, – Алесь встал на колени и подполз к ногам девушки, – если бы ты знала, как я тебя ждал!

Она обняла Алеся за шею, поцеловала в макушку. Он страстно обхватил её за талию, дрожа всем телом.

– Успокойся, прошу тебя. – Дэги нежно поцеловала Алеся в губы. – У нас всё впереди. Не будем спешить, хорошо?

– Как скажешь… Я твой раб!

Алесь силой воли подавлял в себе вспыхнувшую страсть.

– Вот и ладненько, – Дэги хлопнула в ладоши. – Поскольку ты со Степаном бражничал до полуночи, то, естественно, мучаешься похмельем: есть не хочется, а голова требует просветления. Сейчас я тебе дам лекарство, и мы сразу же двинемся в путь.

Алесь взглянул на ручные часы. Они показывали шестой час утра. В окна пробивалась светлая заря.

Дэги вышла в сени и вернулась с уже открытой бутылкой жигулёвского пива.

– Поправляй головку, алкоголик.

– Ты мой добрый ангел, – Алесь сделал несколько глотков прямо из горлышка. – Что, вот так сразу и двинем? Без сборов? Я же ничего с собой, кроме денег, не привёз! Надо же что-то купить…

– Я всё приготовила, – спокойно и весело сказала Дэги. – Встряхивайся! Позавтракаем в тайге.

В сенях у порога стояли два рюкзака: один чуть меньше другого. Алесь понял, какой принадлежит ему. На рюкзаках лежали охотничьи карабины.

– Стрелять-то не разучился? – подтрунила Дэги.

– Любой навык – на всю жизнь, – Алесь взял карабин, щёлкнул затвором. – Центрального боя?

– Центрального. Прицел постоянный. Патроны в боковых карманах рюкзака. Надеюсь, они нам не понадобятся: не на охоту идём.

– Тогда, может быть, оружие и вовсе не брать?

Дэги покачала головой:

– Тайга есть тайга. Бывают непредвиденные обстоятельства.

Она подала ему широкий кожаный ремень, на котором висели большой охотничий нож в деревянном чехле, белая алюминиевая фляжка, удерживаемая в гнезде двух скрещённых ремешков, и миниатюрный полевой бинокль в плотном футлярчике из кожзаменителя. Такой Алесь видел только в руках спецназовцев.

– Откуда? – спросил Алесь, вынимая бинокль и приставляя его к глазам.

– Услуга Степана. Он чего хочешь достанет!

Под строгим контролем главы районной администрации учитывалась и реализовывалась добытая пушнина, выдавались и расходовались боеприпасы, разные орудия лова зверей. Слыл он человеком справедливым, жёстким и неподкупным. Многократно на него писали доносы в Лесогорск, сваливая в зловонную кучу были и небылицы, пытаясь отстранить от власти. Слухи доходили и до губернатора. Но он считал так: некоторые должности в его губернии должны занимать абсолютно честные люди, иначе при полных жуликах и мошенниках начнётся разброд и шатание. Только одно обстоятельство вызывало некоторую настороженность властей: Гекчанов никак не хотел вступать в правящую партию страны, отшучивался, мол, не готов по причине политической неграмотности, после моджахедовской пули, попавшей в башку, мозги иногда завихряются.

Салиподу и его окружению не было необходимости для стяжаний привлекать Гекчанова. Они обходились другими людьми, закосневшими на браконьерстве ещё с советских времён. Они скрытно промышляли в тайге, не обращаясь за помощью к главе районной администрации, и снабжали областную власть всем необходимым через голову Гекчанова: свежая оленина, лосина, рыба, меха соболя, колонка, ондатры, медвежьи шкуры; оленьи рога и кумаланы для внутренних украшений особняков, панты для производства ценного лекарства, воздымающего мужскую силу, поступали в Лесогорск бесперебойно. Гекчанов знал об этом. В меру возможности ловил преступников. На них заводились уголовные дела, но рассыпались ещё на стадии следственной работы, а если и доходили до суда, то таяли там, как лёд по весне на зловонном болоте.