Евгения Якушина - Аничкина Иколе. Серия «Приключения Руднева». История пятая

– Сегодня мы обратимся к вопросу изображения объёмной фигуры на плоскости за счёт проекций и теней, – заставил себя продолжить Дмитрий Николаевич, он очень надеялся, что встав на художественные рельсы, обретёт свою обычную уверенность.

Руднев вынул из кармана приготовленное заранее яблоко, вырезал из него ножом для заточки карандашей дольку и композиционно выложил яблоко и дольку на белый лист бумаги, а два других белых листа поставил за ними под прямым углом.

– Итак, барышни, начнем с обозначения основных плоскостей, с которыми далее станем соотносить все линии нашей сложной фигуры. Такой способ отображение объёма на плоскости называется изометрической проекцией. Простейшая её разновидность, которую я для вас смоделировал, называется прямоугольной и на плоскости отображается тремя осями, пересекающимися под углами в сто двадцать градусов друг относительно друга. То есть три оси разбивают пространство рисунка на три равных сектора.

Руднев нарисовал мелом на доске прямоугольную изометрическую систему осей.

– Прошу вас повторять за мной в своих альбомах. На следующем уроке вам придётся рисовать уже без моей помощи.

Девочки старательно заскрипели карандашами, сосредоточившись наконец на предмете урока, а не на персоне учителя, и к Дмитрию Николаевичу вернулось утраченное ранее спокойствие.

Теперь уже он смог внимательнее присмотреться к ученицам, продолжая свои объяснения и демонстрации, практически не задумываясь. Интерес для него представляли в первую очередь четверо девочек: Елена Блохина, Наталья Леман, Ольга Оболенская и Тамара Апания. Две первые слыли самыми большими непоседами, всюду сующими свой нос, две вторые были подругами Стефки. Всю эту информацию Руднев узнал ещё накануне из разговора с воспитательницей третьегодок, той самой молодой и голубоглазой. Звали её Анастасией Аркадьевной Волжиной.

Впрочем, предыдущий день оказался для Руднева и Белецкого богатым и на другие интереснейшие разговоры.

Когда биолог, Михаил Петрович Мещеряков, избавил Руднева и Белецкого от необходимости присутствовать при нелицеприятной сцене между начальницей и инспектрисой, новоявленные учителя Аничкиной иколе получили первую возможность узнать подноготную благородного пансиона.

– Не принимайте близко к сердцу нападки Анны Сергеевны, – посоветовал Мещеряков, проводив друзей в свой кабинет, забитый невероятным количеством чучел всевозможной живности, в том числе диковиной для наших российских земель. – Она со всеми так, не то, что только с вами. Эта женщина наша местная Немезида, только уж больно усердная в своём служении.

– Мне показалось, у неё сложные отношения с Юлией Павловной, – заметил Руднев.

– Вам не показалось, Дмитрий Николаевич. Они как кошка с собакой.

– Почему же Опросина это терпит?

– Тут вопрос политический. Юлия Павловна уже в немалых годах и попечители поговаривают, что пансиону требуется новая начальница, помоложе. Естественно, абы кому они школу ни за что не передадут, а лишь даме, знающей здесь всё вдоль и поперёк. Белова – ставленница от попечителей с перспективой замены Опросиной. Попытайся Юлия Павловна воспротивиться решению попечительского совета, это может ускорить её отставку, а она, простите за гусарское сравнение, как старая боевая лошадь, рассчитывает умереть в строю. Что до Анны Сергеевны, то она женщина с амбициями. Служила фрейлиной при Алисе*. Говорят, имела виды выбиться в статс-дамы, а то и в гофмейстерины, да что-то у неё там не сложилось, вот и определили её в Аничкину иколе за прислугой да воспитательницами присматривать, но, правда, с серьезной перспективой. Только, как по мне, перспектива для неё эта кажется уж слишком далёкой, а нынешнее своё положение она воспринимает едва ли не унизительным для себя.

(*Примечание. Мещеряков говорит о супруге Николая II императрице Александре Фёдоровне, урождённой принцессе Виктории Алисе Елене Луизе Беатрисе Гессен-Дармштадтской.)

– Вряд ли их противостояние идет школе на пользу, – высказался Белецкий.

– Это верно, Фридрих Карлович, – согласился Михаил Петрович. – У нас тут с некоторых пор образовались две непримиримые коалиции. Так сказать, партия Юлии Павловны и партия Анны Сергеевны, и до последнего времени, надо сказать, вторые в глазах попечителей выглядели достойнее, пока не произошла эта глупость с одной из воспитательниц.

– Что за глупость? – заинтересовался Руднев.