Валерий Введенский - Напиши себе некролог

Капа!

Княгиня вспомнила, как увидала девушку в окно и от неожиданности — ведь Капу считала мертвой — потеряла сознание.

— Добрый день, ваше сиятельство, — тихо произнесла Гневышева.

— Ты жива? — спросила Сашенька и сразу поняла, как нелепо звучит ее вопрос. Конечно, жива. И ведь все на это давно указывало: и странная телеграмма, отправленная с Николаевского вокзала, и слова Прыжова, что похороненные в могиле останки не принадлежат Капе, и загадочная надпись на венке. Почему Сашенька решила, что прощения у жертвы просил убийца? Нет, это Капа просила прощения у матери и брата.

Девушка ей ничего не ответила. Стояла у стола, на котором дымился самовар, и пристально глядела на княгиню, словно размышляя, как же с ней теперь поступить? Рядом на стуле сидел отец Илларион и тоже смотрел на Сашеньку. Его взгляд был иным — осуждающим, мол, я же велел вам уехать, но вы ослушались. Теперь пеняйте на себя. Что они собираются с ней сделать? Неужели убить?

— Давайте-ка к столу, — предложил Курятников.

— Благодарствую, но мне пора на службу, — произнес отец Илларион, вставая.

— Шутите? Какая служба, ведь хляби небесные разверзлись.

— Гроза скоро закончится, — сказал в ответ священник.

— Зря надеетесь, — мировой судья подошел к стене, на которой висел барометр. — Прибор утверждает, что дождь будет лить до утра. И на вашу службу из-за него никто не придет.

— Прибор и это показывает? — улыбнулся отец Илларион.

— Представьте себе! А еще он смеет утверждать, что, если промокнете, целый месяц никаких служб в селе не будет. Помните, как в прошлом году под дождь попали? Еле выходили вас тогда.

Шутливый тон Курятникова немного успокоил Сашеньку, но после слов Капы: «Я тоже прошу вас остаться, отец Илларион. Без вас мы не справимся!» — волнение к княгине вернулось.

— А где мой извозчик? — забеспокоилась она.

— Где ему и положено — на конюшне, — ответил Курятников. — Я разрешил ему поставить туда лошадей. Надеюсь, вы не собираетесь ехать сегодня? Иначе и вам инфлюэнца гарантирована. Прошу к столу, княгиня.

Сашенька выдохнула. Похоже, убивать ее не собираются.

Отец Илларион прочел молитву, Капа разлила постные щи, а Курятников — водку.

— Ну-с, как говорится, за знакомство, — предложил он тост.

Водка и щи Сашеньку согрели, на щеках (судя по отражению в самоваре) снова заиграл румянец. За трапезой все молчали, лишь когда Капа разлила чай, Курятников завел разговор:

— Ваше сиятельство, нас мучает вопрос: зачем вы разыскивали Капитолину Аристарховну?

— Я искала не ее, а ее убийцу. Решила, что венок с надписью «Простите» отправил он. И теперь жду подробностей.

Курятников с отцом Илларионом переглянулись.

— Придется вам все рассказать этой настырной дамочке, — вздохнул священник.

— Вы забываетесь, — возмутилась княгиня.

— Давайте не ссориться, — вскочил Курятников. — Ваше сиятельство, уверен, ваши намерения были чисты. Поэтому расскажу как на духу. Раньше я служил в Петербурге. Там и женился. Не скажу, что по любви. Но приданое было хорошим. Однако жили душа в душу. А потом… Потом Люба внезапно умерла. Простудилась, и через два дня ее не стало. От горя я испросил отпуск и приехал сюда, чтобы отвлечься. Да и с поместьем пора было что-то решать. Одни убытки приносило. И как-то незаметно втянулся в деревенскую жизнь. Построил кирпичный завод, закупил семян иностранных, всякую технику современную. И дело у меня пошло.

— Яков Никитич, не о том вы рассказываете. Давайте я сама, — взяла его за руку Капа.

— Нет, вам будет тяжело.

— Мои глаза давно высохли, а нервы очерствели, — вздохнула Гневышева. — Однако Александра Ильинична должна обещать, что сохранит мой рассказ в секрете.

— Извини, Капа, но, не зная его сути, обещать ничего не могу. И потом… Тебе ведь придется давать объяснения властям. Ты же официально признана мертвой. Но ты жива!

— Не придется, — буркнула Капа.

— Мы все продумали, — встрял Курятников. — После окончания поста мы с Капитолиной Аристарховной поженимся. Отец Илларион нас обвенчает, а исправник впишет в мой паспорт законную супругу. И все! Капитолина Гневышева превратится в Капитолину Курятникову. Поймите же, ваше сиятельство, Капочка сильно настрадалась. Огласка не вернет ей родных, лишь причинит страдания.

— Давайте я сперва выслушаю, а потом приму решение, — предложила Сашенька.

— Да кто вы такая? Кто дал вам право распоряжаться судьбами людскими? — вскочил отец Илларион.