Сергей Булыга - Персидское дело

В печи было душно и угарно, и ещё давно золу не выгребали. Маркел пролез немного, долез до трубы, начал ощупывать её и нащупал в ней скобу. А выше ещё одну, потом ещё. Теперь он стоял во весь рост, затаился и слушал. Где-то вдалеке кричали. Маркел полез выше.

И он ещё долго лез, нащупал двадцать девять скоб, а когда долез до тридцатой, труба повернула в сторону. Маркел полез по наклонной трубе, может, пять саженей – и вдруг услышал мерный шум. Это был шум воды. Маркел опять затаился. После ещё пролез, совсем немного, и увидел над головой звёзды. Маркел высунул голову наружу и стал часто глубоко дышать, а то уже в глазах стало рябить от угара. Потом он вылез из трубы и лёг на землю, стал смотреть на звёзды. Звёзды были маленькие, тусклые. Скоро начнёт светать, подумалось, эти придут, разбудят Яшку, кинутся искать Маркела, а Маркела нет нигде! Яшка разъярится и начнёт кричать…

Маркел вскочил, осмотрелся. Было ещё темно и без луны, вокруг торчали кусты, внизу должна была быть Волга, но её ещё не было видно. Также и вельяминовского войска видно не было. Куда бежать? Маркел ещё раз осмотрелся, ничего не высмотрел и пошёл куда глаза глядят. Идти было неудобно, Маркел продирался очень медленно, зато небо светлело быстро, думалось. И ещё думалось, туда ли он идёт. Маркел опять остановился и стал слушать. Было тихо.

А потом вдруг раздался рёв! Маркел его сразу узнал! Это ревел слон! И он ревел где-то прямо впереди – значит, Маркел шёл правильно, надо и дальше так идти! А ещё лучше бежать, пока ему не отрубили голову! И Маркел побежал! Кусты под ним затрещали! Сзади почти сразу крикнули:

– Стоять! Убью!

И стрельнули! Но, слава Богу, мимо. Маркел побежал ещё быстрей. Сзади по нему стреляли, и ещё кричали что-то, и свистели! А он бежал, падал, поднимался и опять бежал. Но с каждым шагом становилось всё светлее, и пули вжикали всё ближе. Но зато и слон ревел всё громче.

А потом Маркел его увидел! Слон стоял на берегу, на Ведьминой косе, конечно же, и, повернув к Маркелу голову, ревел во всю силу! А вокруг него толкались вельяминовские люди, они хотели увезти его, а он не шёл на струг! Он упирался! И он уже даже начал размахивать хоботом! Да он сейчас их покалечит, думалось! И Маркел на бегу закричал:

– Фу, Ширка, фу! Фу, Ширка, мать!..

Ну и так далее. И эти отступились от слона, слон опять повернулся к Маркелу и начал приплясывать, мотать ушами и реветь от радости! Маркел бежал к слону…

А сзади по нему стреляли, очень густо, но Маркел на это не оглядывался, а продолжал бежать. Было уже совсем светло, солнце взошло, но его ещё не было видно за горой, а дальше, внизу на реке, было уже солнечно. Маркел выбежал на берег и упал. Сзади стреляли, он не поднимался. К Маркелу подбежали наши и стали его поднимать, а он был как тряпка, как соломенное чучело. Его держали под руки, чтобы не падал. Вельяминов подбежал к нему и закричал:

– Откуда ты такой весь чёрный?

– Из пекла, – ответил Маркел равнодушно.

Его взяли за руки – за ноги и потащили к стругу. Возле струга стояла толпа, все с бердышами и пищалями. Фитили у пищалей дымились. А впереди всех стоял слон. Маркел встал на ноги, его ещё шатало. Маркел стоял и смотрел на слона, а слон смотрел на Маркела, и они оба молчали. Из-за горы показался верхний краешек солнца, слон прищурился. Вельяминов закричал:

– Скорей садитесь! Мне ещё надо от них отбиваться!

Маркел повёл слона на струг. Там все уже сидели на местах, держали вёсла, а Рыжов ходил туда-сюда между скамьями и покашливал. Маркел подвёл слона к мачте, слон сел. Вельяминов с берега сказал:

– Дальше у вас места пойдут спокойные, до Казани птичкой долетите. А там уже и Москва близко! – и махнул рукой.

Рыжов скомандовал отчаливать, вельяминовские оттолкнули струг, рыжовские навалились на вёсла. А на горе толпились Яшкины люди и медленно спускались вниз. Они были ещё далеко и поэтому казались маленькими муравьями, но их было очень много. Маркел подумал: «Господи, помилуй!» – и перекрестился.

А дальше было вот что: вельяминовские люди выстроились в две линии и попеременке начали стрелять вверх, в гору, в Яшкиных людей. А Яшкины стреляли вниз, по вельяминовским. Ну а рыжовский струг, как только началась вся эта кутерьма, пошёл, всё быстрей и быстрей, к повороту. И ещё порохового дыма было очень много, ничего нельзя было рассмотреть и никуда прицелиться, но Вельяминов всё равно после рассказывал, что они положили Яшкиных людей без счёта. Также и Яшка после очень любил похвалиться, что они тогда набили государевых людей как шишек с ёлки. Но, правда, это говорилось уже после, а тогда как можно было это посчитать? Да и не до счёту тогда было, а просто постреляли и разошлись: Яшка к своим печорам, а Вельяминов и Хлебцов, теперь уже вверх по Усе, к сотнику Евстигнею Долгопятову, который стоял у начала волока и стерёг вельяминовские корабли. Вот чем для них дело тогда кончилось.