Сергей Булыга - Персидское дело

– Разойдись! Затопчу!

Его схватили за плечо, он обернулся. Кто-то злобно велел:

– Бей! Скорей!

И тут же уже кто-то другой ударил Маркела железом по лбу. Маркел зашатался и упал. Покуда падал, думал, что его убили…

А когда упал, то ни о чём уже не думал, а просто лежал неподвижно. И вокруг было темно и тихо.

…И это было хорошо, Маркел был доволен. А после кто-то подошёл к нему и перевернул его ниц. И заломил ему руки за спину, и начал связывать запястья. Маркел попытался вырваться, но это у него не получилось. Тот, который его связывал, был крепкий малый. И очень злой, потому что он сразу поднялся и знатно ткнул Маркелу сапогом под рёбра. А потом ещё раз! И ещё! И на словах ещё прибавил:

– Чтобы ты скорее сдох, скотина!

Маркел ничего на это не ответил. Маркел лежал носом в землю, правильнее – в камень. Камень был холодный, от него разило плесенью. Маркел начал ворочать головой, чтобы его не нюхать. А тот человек опять его ударил сапогом, и опять под тот же бок. Какая скотина, подумал Маркел, но вслух ничего не сказал, а только повёл ногой, чтобы проверить, лежит ли нож за голенищем. Ножа не было. Значит, его обыскивали, подумал Маркел, и он здесь давно лежит. А как он сюда попал? Маркел начал вспоминать, но про это ничего не вспоминалось. Вспоминалось только то, как он схватил верёвку и вывел слона на берег, там было полно наших, но очень темно. И ещё там были и не наши, они кричали «Бей Москву!» и били топорами, копьями. Маркел упал и видел, или ему это так только привиделось, что слон побежал вперёд и всех топтал, как в Гиляни, и все кричали «Берегись!» и разбегались кто куда…

Или Маркелу так только привиделось? Маркел опять попробовал перевернуться на спину, думал, что опять получит сапогом, но тот человек его больше не бил, а только сказал:

– Чего тебе?

Маркел сразу спросил:

– Где слон?

– Не велено рассказывать, – сказал тот человек.

Ага, значит, жив, подумал Маркел. Потому что если бы убили, похвалился бы. И Вельяминов жив, и его войско не разбито, а дошло до Ведьминой косы и ждёт там. Маркелу сразу стало веселей. Но он ещё немного полежал, собрался с силами, повернул голову и спросил:

– А что, уже светает, что ли?

– Нет, – сказал тот человек, – а это я просто огонь развёл. Не люблю, когда темно.

Маркел ещё сильнее повернул голову и увидел каменные стены и каменный же потолок, каменную лавку, а на лавке сидел человек.

– Где это мы? – спросил Маркел.

– Там, где надо, – ответил тот человек. – И больше не гневи меня, помалкивай!

Маркел сердито хмыкнул, но смолчал. Сил ещё не было, надо пока терпеть, думал Маркел. И так он лежал ещё долго, а тот человек так же долго сидел на той же лавке. Потом Маркел не удержался и сказал:

– Что-то очень тихо стало. Отчего это так?

– Потому что всех буйных перебили! – весело сказал тот человек. – А вот и за тобой идут! – и тихо засмеялся.

Маркел затаился и услышал, что кто-то идёт. Даже идут, подумал, четверо.

И он не ошибся. Открылась дверь, и вошли четверо. Все они были в мохнатых шапках, с саблями и в лёгких летних шубах.

– Как здоровьичко? – спросил самый старший из них.

– Живой, как видите, – сказал тот человек.

– Подними его! – продолжил самый старший. – И развяжи! Зачем связывал?

– Для порядку, – проворчал тот человек.

И он развязал Маркелу руки и помог подняться. Маркел встал во весь рост, его качало, голова кружилась. Те, которые пришли, приставили его к стене.

– Злой ты человек, Максим, – сказал один из них. – Кому он теперь такой нужен?

Максим, а так звали того человека, ничего на это не ответил, а только сверкнул глазами. Маркел стоял возле стены. За ней опять послышались шаги, но теперь вошёл уже только один. И это был очень видный детина, высокий и толстый, щёки у него были румяные, усы длиннющие, глаза навыкате.

– Ну? – грозно спросил он, повернувшись к Максиму. – Что скажешь?!

Максим пожал плечами. Детина глянул на Маркела, усмехнулся и сказал:

– Я тебя в Казани видел, когда ты моих самых лучших товарищей в железа хватывал. Но я не злопамятный! Люди стали за тебя просить, и я им сказал: приходите, берите!

Тут детина резко повернулся, открыл дверь, и к ним вошёл Хлебцов, сотник вельяминовский. Хлебцов был одет как на Пасху, во всё новое и чистое, и держал руку на сабле. Маркел кивнул Хлебцову, тот кивнул в ответ.

– Этот? – спросил детина.

– Этот, – ответил Хлебцов. И прибавил: – Двести пятьдесят рублей.