Виктор Глебов - Жажда

– Но попытаться-то стоит! – воскликнул Мериме. – Не зря же я таскался за ним по этакой жаре!

– Согласен. Вы готовы? Или желаете перекусить?

– Нет, не будем терять время. – Доктор поднялся. – Поесть успею потом. Наш любезный Леонтий согласился подать мне ужин даже после полуночи. Правда, предупредил, что на разносолы рассчитывать больше не приходится. Похоже, его запасы все-таки начали истощаться.

Я проверил револьвер, затем наполнил карман сюртука запасными патронами. После стрельбы в доме Рябова я решил не расставаться с оружием на время расследования этого дела, столь странного и неожиданно ставшего весьма опасным.

Мериме скептически наблюдал за моими действиями.

– Ну-ну, – сказал он, выбивая трубку о каминную решетку. – Я слышал, что каторжник выпалил сегодня в полицейского, но не думаю, что отец Василий тоже способен на это.

– Согласен с вами, мой друг, – ответил я, пряча револьвер в карман. – Однако я считаю, что куда лучше быть живым трусом, чем мертвым героем.

Мериме усмехнулся и заявил:

– Я совершенно согласен с вами. Итак, мы отправляемся?

Я кивнул, и мы вышли из гостиницы.

Несмотря на поздний вечер, было душно. На чистом небе мерцали крошечные звезды, месяц сиял, как отполированное серебро. Бледные полосы лежали на земле и домах. Тени, падавшие от заборов, черными росчерками пересекали дорогу.

Экипажей не было. В столь поздний час они уже не появлялись на улицах. Нам пришлось идти пешком. Конечно, был риск опоздать, но, с другой стороны, пару прохожих заметить труднее, чем повозку, останавливающуюся неподалеку от заброшенного дома.

Местом встречи отца Василия с его таинственным визави оказалась одноэтажная развалюха с прохудившейся крышей и выбитыми стеклами. Покосившиеся ставни уныло висели на рамах, силуэт полуразрушенной печной трубы четко вырисовывался на фоне темно-синего неба. Вокруг дома расплывчатым облаком поднимались заросли скрюченных деревьев и кустов.

Какая нужда привела батюшку в это богом забытое место? Кто вынудил его замаскироваться и пробраться сюда, рискуя быть по пути узнанным прихожанами?

Я положил руку на плечо Мериме и, когда тот обернулся, шепнул:

– Вы уверены, что священник пошел сюда?

– Разумеется. Я наблюдал за ним, пока он не скрылся за дверью. Кажется, я различаю в одном из окон слабый свет. Там, должно быть, горит свеча или лампа, прикрытая плотным абажуром.

Я ничего подобного не заметил, так что мне оставалось только поверить Мериме.

Мы начали подбираться к дому, старались не шуметь и прислушивались, не донесутся ли до нас голоса. Перед окнами росли густые и высокие кусты сирени, а также несколько деревьев. Под их прикрытием нам удалось приблизиться к бревенчатым стенам. Вокруг царила полная тишина. Пахло гнилью – должно быть, из подвала.

Мы задержались возле двери, чтобы решить, как действовать дальше, как вдруг я услышал тихий женский голос, произнесший несколько фраз. Ему тотчас ответил мужской, резкий и, как мне показалось, гневный. Вероятно, он принадлежал отцу Василию.

Мериме поднял палец и показал на выступ фундамента. Он предлагал мне заглянуть внутрь здания. Я не замедлил последовать его совету, поставил ногу на камень, оттолкнулся и ухватился руками за подоконник. Доктор быстро подсадил меня. Я подтянулся и залез в комнату. Мне удалось проделать это практически бесшумно.

Свет падал внутрь из многочисленных дыр в просевшей гнилой крыше. Я осмотрелся.

На полу валялись какие-то черепки и тряпки. У дальней стены стоял ветхий прямоугольный стол, на котором лежал конский череп. Рядом с ним виднелись несколько красных и черных огарков. Остальное терялось в темноте. Лунный свет туда не доставал.

Справа находилась закрытая дверь, под которой желтела тусклая полоска света.

Я выглянул в окно, протянул Мериме руку и не без труда втащил его в дом.

– Глядите, – указал я на конский череп.

– Похоже, здесь иногда собираются поклонники дьявола. Или дети.

– Дети?

Доктор пожал плечами и проговорил:

– Люди жгут свечи и просто ради света. А череп… Ребятня что только ни подбирает. Этот дом наверняка давно облюбовали для своих игр местные дети, да и парочки небось захаживают сюда по ночам.

Я указал на дверь.

Мериме заметил полоску света, понимающе кивнул и прошептал:

– Только давайте на сей раз обойдемся без стрельбы. Там ведь священник, а не разбойник с большой дороги.

– Отец Василий не один, – заметил я, но револьвер доставать не стал, учел, что второй голос был женский.