Виктор Глебов - Жажда

– Вы хотели сказать – вампир? – Я попытался улыбнуться, хотя мне было совсем не весело.

– Нет. Мы ведь решили отказаться от мистической версии, верно?

Я кивнул.

– Впрочем, мало ли что может случиться. Мир полон неизведанных тайн, – заявил Мериме.

– Прекратите, – сказал я холодно. – Мне и так не по себе.

Доктор сразу стал серьезным.

– Простите, Петр Дмитриевич. Я неудачно пошутил.

– Не берите в голову. Давайте договоримся, как будем действовать. Допустим, я отправлюсь сейчас, а вы через четверть часа.

– Хорошо. Оружие с вами?

– Со мной.

– А я за своим схожу в номер.

Мы топтались у входа в гостиницу, не зная, что еще сказать.

Я не боялся. Мне приходилось много раз бывать под пулями, да и с ножом на меня кидались. Могу похвастать шрамами. Однако чувство неизвестности, странности происходящего оказывало на меня гнетущее действие. Поведение Веретновой, по моему мнению, не поддавалось логическому объяснению. Идти в ловушку было бы глупо. Но я не мог упустить шанс узнать что-то новое о деле, интересующем меня. У этой барышни могли оказаться действительно важные сведения.

– Петр Дмитриевич, у меня к вам одна просьба, – проговорил Мериме.

– Слушаю вас.

– Если со мной что-нибудь случится… я понимаю, что вы всего лишь собираетесь встретиться с девушкой, и все же…

– Боже, Мериме, прекратите!

Я вдруг понял, что мой спутник – уже пожилой человек со своими проблемами. Наша ночная прогулка действительно может оказаться опасной не только для меня. Это расследование – мое. Добрый доктор не имеет к нему никакого отношения – если не считать того, что он провел вскрытие трупов.

– Я не могу позволить вам рисковать. Прошу, оставайтесь в «Дионисе».

– Простите, но я уже вызвался подстраховать вас на сомнительном рандеву. Не в моих правилах идти на попятный. К тому же я действительно хочу принять участие в этом приключении. Прошу лишь выслушать меня, – доктор был настойчив и искренен.

Я понял, что он по-настоящему желает тряхнуть стариной.

– Хорошо, выкладывайте.

– Если я погибну, проследите за тем, чтобы мой поверенный оплатил этот вексель, – он неловко вытащил из кармана документ, уже знакомый мне. – Это долги моего брата, переписанные на меня. Я должен получить некую сумму, вырученную в результате кое-какой коммерции, – доктор немного смутился, – и хочу, чтобы она пошла в уплату этого векселя. Думаю, денег должно хватить.

Я с трудом подавил желание признаться Мериме в своем любопытстве, взял вексель и убрал во внутренний карман.

– Может, и у вас есть какая-нибудь просьба? – немного помолчав, спросил доктор.

Я задумался. Можно было бы попросить его позаботиться о моей сестре Дуне. Но ее содержание в клинике я оплатил до конца года, а возлагать на доброго доктора материальные хлопоты не считал себя вправе.

– Пожалуй, нет.

– Уверены?

– Да. Не хочу накликать беду.

Мериме покачал головой.

– Иногда… – начал было он, но я его перебил:

– Довольно, доктор. Мы идем не на смерть, а на свидание с барышней. Думайте об этом так.

– Дай-то бог. Ладно, пойду за револьвером. Надеюсь, он мне сегодня не пригодится.

– Я тоже. Не думайте о плохом.

– И вы, Петр Дмитриевич. Но будьте настороже.

Мы расстались на крыльце гостиницы.

Я держал руку в кармане, касался прохладной стали револьвера и молился о том, чтобы мне не пришлось им воспользоваться. В другом кармане лежали двенадцать дополнительных патронов – весь запас, который у меня был, я прихватил с собой. Может быть, просто потому, что так чувствовал себя в большей безопасности.

Говорят, что человек привыкает преодолевать страх, со временем становится безразличен к опасности. Не могу сказать того же о себе. Должно быть, во мне силен инстинкт самосохранения. Полагаю, это к счастью. Он не раз спасал мою жизнь.

Ночной пейзаж Кленовой рощи не вызывал у меня ничего, кроме неприязни. Мне казалось, что безумный декоратор постарался вырезать из фанеры самые уродливые силуэты, какие только смог, и расставил их тут, погрузил во тьму сцены. Повсюду мне мерещились соглядатаи. Меня не покидало чувство, будто чьи-то глаза неотступно следят за мной.

Наконец я очутился на поляне, поросшей высокой травой, где некогда располагался дом Вышинских. Вернее сказать, это уже была не совсем поляна, поскольку повсюду высились черные курганы выкопанной земли и битого камня. Я не знал точно, где будет ждать меня Елена Веретнова, а звать ее не хотел, поэтому пошел по раскопкам, старательно огибая ямы и котлованы. К счастью, тучи рассеялись, и луна светила ярко.