Виктор Глебов - Жажда

– Я так понимаю, Ян Всеволодович уже вернулся? – спросил я. – Это он вас прислал?

– Да. Привез пастуха и просил вас непременно быть в участке.

Дальше мы некоторое время ехали молча. Я думал о том, что число жертв зомби может оказаться куда большим. Кто знает, не напал ли он на кого-нибудь, прежде чем встретил нас с Мериме?

Мои размышления прервал полицейский, появившийся из переулка. Он увидел нас и замахал рукой, словно опасался, что мы его не заметим.

– Придется мне вас покинуть, – сказал я Мериме.

– Схожу с вами, – ответил тот, чуть подумав. – Мертвецам все равно не поможешь, а раненых привезут позже. Если им вообще понадобится мое участие.

В сопровождении полицейского мы с Мериме отправились в участок. Жара начала спадать, с востока дул слабый ветерок. Но уже ясно было, что это обман, завтра снова будет зной. Одному Богу известно, сколько продлится засуха.

– Надеюсь, дожди начнутся, – словно прочитав мои мысли, сказал полицейский, взглянув на темное небо. – Хорошие такие, проливные. Иначе мы в конце концов задохнемся в этой пыли. Никогда такого не было. Не поверите, ваше благородие, даже курить не хочется!

В участке мы сразу увидели Армилова, сидевшего у распахнутого окна. На столе перед ним горела керосиновая лампа, освещавшая ворох бумаг. При виде нас полицмейстер приветственно поднял руку. Он выглядел уставшим.

– Ага, вот и вы. Быстро. Я думал, придется ждать дольше.

– Мы встретили вашего посланника по дороге, – сказал Мериме.

– Вот как? Значит, вы и сами сюда направлялись?

– Не совсем, – ответил я. – Мы ехали в морг.

Армилов сразу помрачнел.

– Да-да, – сказал он, побарабанив по столу пальцами. – Это… не поддается моему пониманию. Впрочем, виновные уже наказаны.

– Слава богу, мы встретили Никитина, – сказал я. – Кто знает, сколько еще бед он мог натворить.

– Мне доложили, что вы застрелили его.

Я кивнул и сказал:

– Пришлось. Он гнался за нами с тесаком.

Армилов сокрушенно покачал головой.

– Стоило мне отлучиться! – пробормотал он с горечью. – Бедняга Фаэтонов. Он был отличным доктором и хорошим человеком. Большая потеря для Кленовой рощи. А у Еремея остались жена и ребенок. Проклятый зомби свернул ему шею, как щенку.

– Но вас-то хотя бы можно поздравить с победой? – поинтересовался Мериме.

– Пока еще рано праздновать, – отозвался Армилов и спросил: – Хотите взглянуть на нашего убийцу?

– Само собой. Зачем же мы пришли сюда?

– Ну да, – пробормотал Армилов, вставая. – Эй, Зыков! Приведи сюда арестованного. Кто будет протоколировать? – спросил он деловито, доставая из ящика стола чистый лист бумаги.

– Уступаю это вам, – ответил я, взял стул и поставил его у окна.

Мериме примостился прямо на подоконнике, протер очки и достал трубку.

– Что ж, как хотите, – Армилов проверил перо и заглянул в чернильницу. – Проклятье, все высохло! – сказал он, подошел к шкафчику и взял с полки стеклянный пузырек.

В этот момент полицейские ввели Громова. Руки пастуха были скованы впереди, под левым глазом красовался синяк, к одежде прилипли сухие травинки. Всклокоченные волосы придавали ему безумный вид. Это впечатление усугублялось тяжелым взглядом, который арестованный бросил поочередно на каждого из нас.

– А вот и он! – провозгласил Армилов. – Садись, Громов. – Он указал на стул, стоявший перед столом, и конвоиры усадили на него пастуха. – Будешь продолжать отмалчиваться? – Полицмейстер занял свое место, отвинтил крышку на пузырьке, аккуратно наполнил чернильницу, закрыл склянку, отставил ее в сторону и сложил руки перед собой. – Это не поможет. Мы все равно предъявим тебе обвинение в убийстве Андрея Баркова.

Пастух исподлобья взглянул на меня и хрипло сказал:

– Я не убивал тех женщин, господин следователь, Богом клянусь!

– Никто тебя в их смертях не обвиняет, – ответил я. – Пока что речь идет об убийстве Баркова. И тут, боюсь, тебе не отвертеться.

– Вот именно, – вставил Армилов. – Мы нашли твой нож и сравнили отпечатки, найденные на его рукояти, с теми, что взяли у тебя. Они совпали. Выходит, что орудие убийства в руках держал только ты.

Громов задумчиво пожевал губами. На его лице отобразилась настоящая мука. Он, конечно, не знал, что суд не принял бы отпечатки его пальцев в качестве улики. Этот метод еще не получил в России должного признания. Однако Армилов явно намеревался добиться своего.