Наташа Полли - Часовщик с Филигранной улицы

– Значит, вам надо уйти и дать мне возможность увести ее отсюда, – сказал Таниэль, желая, чтобы к Мори вернулся его английский.

– Нет. Я не могу. Нужен дождь, иначе огонь… его невозможно будет потушить, и он перекинется на другие здания. Здесь все деревянное. У вас это есть, – сбивчиво говорил Мори и, видя, что Таниэль не понимает, чего он хочет, сам вытащил у него из кармана флакон с дождем.

– Сколько у нас времени? – спросил Таниэль.

– Т-три минуты.

– Этого достаточно, – заключил Таниэль. Трех минут достаточно, чтобы сыграть нормальной длины сонату. И более чем достаточно, чтобы подняться на верхний этаж и потом спуститься.

Таниэль толкнул решетку лифта и, собираясь нажать на кнопку пятого этажа, заметил, что Мори нет рядом. Он разглядывал потолок лифта, представлявший собой медную сетку, через которую была видна уходящая ввысь темная шахта с полосами света от верхних этажей. Мори вошел в кабину спустя мгновение, сжимая руки так сильно, что поранил ногтями ладони. Пока лифт поднимался, он стоял не шевелясь, уставившись в пол, не глядя на проносившиеся мимо освещенные этажи и темные промежутки между ними. Таниэль просунул между его ладонями носовой платок, чтобы промокнуть кровь. Мори наблюдал, как он это делает, как будто его руки принадлежали кому-то другому.

– Мы с Грэйс спустимся по лестнице, – сказал Таниэль, а вам нужен будет лифт, чтобы спуститься с крыши. Мы будем вас ждать возле ворот. Он… будет таким же сильным, как в Скотланд-Ярде?

Мори поднял на него глаза:

– Я не знаю. Я не могу увидеть все целиком.

– Не поддавайтесь панике. Вы успеете вовремя спуститься вниз, просто вам надо будет действовать быстрее. Посмотрите на меня. Вы не могли все полностью забыть, вам только трудно это вспомнить, потому что это маловероятно.

– Да. Возможно, вы правы. Но все же я не могу вспомнить.

– Господи, ваши руки…

– Что случилось с вашим лицом? – тихо спросил Мори.

– Всего лишь лорд Кэрроу.

Мори пальцами дотронулся до руки Таниэля, чтобы тот прекратил вытирать кровь, снова выступившую у него на ладони.

– Берегите себя. Пожалуйста. Если вы не будете осмотрительны, она превратит вас в нечто меньшее, чем вам предназначено. Я не имею в виду, что вы не будете счастливы. Но вы станете мельче.

– Не надо…

Лифт остановился. Таниэль, проглотив комок в горле, открыл решетку и быстро взбежал по последнему пролету лестницы в мансарду, чтобы Мори не надо было подниматься вслед за ним.

– До скорой встречи, – подбодрил он Мори.

Лифт унесся вверх. У Мори были закрыты глаза.

Таниэль резко распахнул дверь в квартиру Мацумото. Она с грохотом ударилась об стену, и стоявшая у выхода на балкон Грэйс обернулась к нему. Таниэль сообразил, что она ожидала начала фейерверка. Балкон находился под таким углом, что она не могла увидеть подробностей происходившего возле пагоды, только общую суматоху. На ней была одежда Таниэля, и она придерживала на груди его пальто, стараясь согреться в холодном воздухе нетопленой комнаты. В камине не было огня.

– Таниэль, что…

– Здесь где-то заложена бомба. Юки пытался убить японского министра, он выстрелил в него, а бомба, видимо, нужна была на случай неудачи. Быстрее на лестницу, лифт занят Мори! Ну, поторапливайтесь!

– Что вы имеете в виду…

– Сию же минуту! – заорал он на нее. Он не мог говорить и считать в уме одновременно, но подъем на лифте занял не меньше минуты. Таниэль выволок ее из квартиры и потащил по коридору. Пять этажей, между ними по тринадцать, а может быть, по пятнадцать ступеней. Лестница была деревянной, старой и скрипучей, шаги их ботинок гулко отдавались в пустом подлестничном пространстве.

Таниэль замедлил бег, услыхав какой-то странный звук. Он доносился из шахты лифта, вдоль стены которой скользило что-то гладкое, сделанное из металла. Оно было размером не больше крысы, потому что звук был окрашен в бледный водянисто-голубой цвет, становившийся более интенсивным по мере падения в шахту. Он приобрел зеленоватый оттенок, когда, видимо, уцепившись за стальной канат противовеса, заскользил по нему вниз. Этот оттенок был знаком Таниэлю. Он навевал мысли о морском приливе, о том, как соленая вода разливается тонким слоем по краям набегающих волн, окатывая гальку.

– Таниэль?

Шум их шагов заглушил доносящийся из шахты звук.

– Вы видели кого-нибудь еще, когда поднимались сюда? Тут не было света, но…

– Нет, все были на спектакле.