Игорь Лебедев - Метод римской комнаты

Жарков бросил на молодого человека удивленный взгляд.

— Вот здесь, в области ключицы… слева, — пояснил Ардов.

Отставив рюмку, Жарков подошел к столу и наклонился над трупом. Отвернув лацкан, он действительно обнаружил массивную бусину. Разглядев ее с разных сторон, криминалист извлек из ящика стола хирургический зажим и, обхватив горошину, резким движением извлек из тела двадцатисантиметровую шляпную булавку.

— Ого! — с восторгом воскликнул Жарков.

— Шляпная булавка?

— Мастерски! Прямо в сердце. — Жарков был явно восхищен техникой исполнения смертельного удара. — Грудину с одного раза можно и не пробить. А вот шея, печень, пах, вены на конечностях — эти точки не для дилетантов…

Жарков бросил булавку в поддон и принялся исследовать карманы усопшего.

— Преступник явно разбирается в анатомии — добрался до сердца самым удобным способом. При таком ударе нужен минимум усилий, но точность должна быть филигранной.

Ардов протянул руку к булавке.

— Эй, эй! Не вздумайте лапать! — грубовато предостерег криминалист. — Мне еще отпечатки пальцев снимать!

Ардов послушно убрал руки. Потом извлек из кармана лупу и принялся рассматривать навершие булавки, вполне подходившее под описание, данное мадам Дефонтель. Рядом появлялись предметы, извлеченные Жарковым: часы с цепочкой, пенсне в золотой оправе, портмоне, миниатюрный ключик с костяным брелоком в виде кабанчика, номерной жетон «Биржевой маклер» с инициалами «В.И.М.-П.», серебряная расчесочка…

— Знаете, что такое отпечатки? По методу Хуана Вучетича?

Сполоснув кисти под рукомойником, Жарков приблизился к стене, на которой были расположены два десятка портретов выдающихся криминалистов, любовно заправленные в разнообразные рамки.

— Величайший аргентинский антрополог, создатель уникального регистра иконофалангометрии! — с чувством проговорил криминалист и ткнул в один из портретов.

— Да, — отозвался Ардов. — Я читал год назад в «Цюрхер Цайтунге» заметку о деле Франциски Рохас. Она обвинила любовника в убийстве своих детей.

Жарков резко развернулся. Глаза его горели.

— Совершенно верно! Франциска Рохас из Буэнос-Айреса! Мерзавка исполнила целый спектакль, желая убедить присяжных в своей невиновности. Однако обнаруженные Вучетичем кровавые отпечатки дали неопровержимое доказательство, что это именно она — эта самая Рохас! — собственноручно зарезала несчастных крошек! Вы помните, как Вучетич решил дело?

— В заметке утверждалось, что расположение папиллярных линий на пальцах каждого человека уникально.

— Вот именно! Уникально! Вот именно!

Жарков почти с любовью смотрел на Ардова.

— Поверить не могу, что вы читали…

Он на мгновение задумался, словно решая, стоит ли раскрыть Ардову нечто важное. Решившись, Жарков продолжил:

— Два года назад я осматривал ювелирный магазин, который ограбили ночью. Никаких следов! Как позже выяснилось, преступник действовал при свече и в перчатках. Но! Мне удалось обнаружить маленькую каплю застывшего парафина. Вот такую! А на ней — крохотный отпечаток кожи! Чтобы зажечь свечу, преступник вынужден был снять перчатку, иначе не мог достать спичку. В этот момент капля парафина и упала на обнаженную руку. Крохотный отпечаток! Но мне этого было достаточно!

Как заправский фокусник, Жарков эффектно сорвал ткань, укрывавшую некий предмет на столе. Это оказался микроскоп.

— При шестикратном увеличении я обнаружил на поверхности парафина отпечатки пор. Это были устья потовых желез преступника! Когда был задержан подозреваемый и ему не могли предъявить ни одной улики, мне достаточно было снять отпечатки пальцев и сличить с рисунком на капле парафина. Вот так-то, мой юный друг.

Жарков вдруг осекся, зачем-то схватил с полки увесистый том «Руководства для судебных следователей, чинов жандармерии и полиции» и принялся листать.

— Правда, присяжные все равно оправдали воришку… — спустя время пробормотал он с горечью. — Они просто не поверили, что по парафиновому отпечатку можно идентифицировать человека.

Захлопнув книгу, Жарков постучал пальцем по обложке.

— Вы знакомы с «Руководством» Ганса Гросса?

— Нет. Но в университете я прочел руководства фон Ягеманна, Рихтера и Циммермана.

— Что ж… Неплохо… Весьма неплохо… А русских?

— Квачевского, Владимирова, Трегубова.

— Неплохо, неплохо… Чувствую, из вас может выйти толк… Тут ведь никому невозможно вдолбить, что внимательный осмотр места происшествия — наиглавнейший этап в расследовании! Наиглавнейший! Ничего нельзя упускать! Вы помните, кто был осужден по делу об убийстве старика Карамазова?