Ирина Лобусова - Копи Хаджибейского лимана

— Снова Кагул? — скривился Савка.

— Да какой Кагул?! Грабить там нечего. Нет, это убийство, похоже.

— А кого убили?

— Он не знает. Как только они вернутся, сразу мне перезвонит. Слушай, еще такой момент... Он сказал что-то про пещерный город на Шкодовой горе. Никогда о таком не слышал! А живу в Одессе не первый год. Что это такое?

— Ну ты даешь! Даже я за это знаю. Это место, где каменотесы дома в горе вырыли, пещерный город называется. Да ты почитать можешь, в нашем архиве книжки есть!

— Обязательно почитаю, — заинтересовался Володя.

Разговор их прервал второй звонок — того же самого информатора, который позвонил раньше, чем сам ожидал. Сосновский вернулся хмурый.

— Надо ехать туда. Ищи машину! — скомандовал он Савке.

— Что-то серьезное? — обеспокоился его зам.

— Ужасное! Надо туда отправляться. Ты поисками машины займись. По дороге расскажу. Да, еще в морг надо будет съездить, по дороге подскочим...

— Кого убили-то?

— Ты ушами не хлопай! Машину ищи, по дороге расскажу! Бикицер!

Савка пулей вылетел из кабинета. Но даже для главного редактора найти машину было не просто. Через 30 минут Савка вернулся и сказал, что машина будет только в 4 часа дня.

Было около двух. Оставалось ждать. Володя направился в архив. Он был твердо намерен провести этих два часа с пользой — прочитать все, что только возможно, о пещерном городе в окрестностях Шкодовой горы.

В комнате архива было прохладно и тихо. Закрыв дверь на щеколду, Володя без труда нашел нужный фолиант и, удобно устроившись на продавленном стуле, погрузился в чтение.

В старинных поселках Малый, Большой и Средний Куяльник, расположенных на северном склоне Шкодовой горы, жили когда-то семьи каменотесов. Это были целые поколения людей, зарабатывающих добычей камня, залежей которого было достаточно много в копях в окрестностях Хаджибейского лимана. Ракушняк был ценным камнем — одновременно мягкий и прочный, он обладал множеством полезных для строительства свойств. Весь центр Одессы, все старинные дома были построены из желтого камня.

Вдоль Хаджибейской дороги располагались целые массивы ракушняка. Камень добывали в копях, которые тянулись на множество километров. И именно в ракушняковом массиве каменотесы стали сооружать для себя пещерные дома, вырубая их прямо по рабочему месту.

Еще в 1775 году, после разгрома Запорожской Сечи и преследования казаков царской властью, целая группа запорожцев — несколько казачьих отрядов решили обосноваться в окрестностях Пересыпи. Их привлек большой лиман, в котором можно было заниматься рыболовством. Запорожцы стали селиться в балках Хаджибейского лимана и основали несколько сел, самыми крупными из которых стали Усатово и Нерубайское.

Но вскоре оказалось, что лиман — не единственная и даже не главная достопримечательность нового края. Так бывшие казаки открыли настоящие копи — целые залежи пильного известняка, который в окрестностях Одессы называли ракушняком. Ракушняк был ценным камнем и на долгие годы обеспечил людей работой каменотесов.

Ну и как уже говорилось, в отработанных выработках каменотесы начали строить для себя своеобразные дома, которые имели одну наружную стену с окнами и входной дверью, как в обычных домах, однако все остальное уходило в самую глубь горы.

В скале располагались все помещения — примерно 3-5 комнат. Из известняка складывались печи, их, как и стены, обмазывали строительным составом, которым в селах смазывали дома-мазанки. Кроме печей, такие дома также обязательно обустраивались дымоходом и вентиляцией.

В «Историческом вестнике» за 1913 год публицист Данилов впервые описал дома, высеченные в скале. В публикации приводилось даже фото одного из таких домов и фото его хозяина — потомка запорожских казаков. Вот как Данилов описывал «пещерные дома» (кстати это понятие появилось в обиходе одесситов как раз после этой публикации): «Где брали камень, там остались длинные катакомбы, идущие от самого моря под городом и уходящие в степь. Поэтому некоторые крестьяне, живущие под Одессой в степных балках, не строили обычных домов, а высекали себе хаты в каменных недрах степи, а рядом с хатой — сарай в виде грота. Крышей для таких домов служит самая поверхность земли».