Ирина Потанина - Преферанс на Москалевке

К счастью, троллейбус как раз проезжал мимо элегантного старинного дома под номером 49. Проходя это место пешком, Ларочка всегда поднимала голову на знакомые окна, а вот уже почти полтора года, с тех пор, как в Харькове пустили первый троллейбус, проезжая мимо, тоже всегда успевала быстренько глянуть, что творится дома у папы Морского. Родной отец Ларочки – известный журналист, искатель приключений и большой чудак Владимир Морской – был с дочерью очень дружен, и она частенько меняла планы, решая заскочить на чай, если видела, что в отцовских окнах горит свет. Так вышло и в этот раз.

– Голова разболелась, пойду к отцу, прилягу, – извиняющимся тоном сообщила Ларочка подружкам и стала протискиваться к дверям, чтобы сойти на следующей остановке.

– Так уж и приляжешь! – усмехнулась вслед Валюша-Большая. – У твоего папы на балконе, вон, какая-то гражданка цветы поливает. Так и скажи, что отца идешь контролировать и вразумлять…

Валюша говорила что-то еще, но Ларочка уже не слышала. Женщину на балконе она, конечно, тоже приметила, но ничуть не удивилась. С тех пор как много лет назад, переехав следом за столицей в Киев, от папы Морского ушла его третья и последняя жена балерина Ирина, в доме постоянно находились какие-то гостьи, и каждая считала своим долгом сделать что-то полезное по хозяйству. Как итог – у папы Морского всегда было чисто, сытно, весело и многолюдно. О моральной стороне вопроса Ларочка предпочитала не задумываться: она ведь не ханжа какая-то.

Как истинная дочь своего отца и будущая журналистка (а она, несмотря на желания мамы и отчима отдать ее учиться в медицинский, собиралась посвятить себя работе в газете или в журнале; связи, как мы понимаем, имелись достаточные) Лариса Морская интересовалась городской общественной жизнью, потому старалась не пропускать шумных сборищ у папы Морского, полных свежих новостей, интересных мыслей и значительных персон.

Легко взбежав на второй этаж, Ларочка привычно тронула кнопку звонка. Распахнувшая дверь незнакомка даже не поинтересовалась, кто такая Лара и зачем пришла.

– Проходите-проходите, юное дитя, он уже начал! Это невероятно, невообразимо, немыслимо! Скорее, а то пропустите самое интересное, – затараторила она. Кстати, это была не та гражданка, что поливала цветы.

– Здравствуйте, – вежливо поддержала разговор Лариса. – А кто начал и что?

– Вольф Мессинг, конечно, – не моргнув глазом, ответила незнакомка. – После его выступления в ДК Работников связи случилось какое-то ЧП, поэтому он не стал долго общаться с простой публикой, освободился раньше и сразу пришел сюда. На час раньше, чем обещался Морскому, – и добавила, перехватив Ларочкин ошарашенный взгляд: – Понимаю ваше смятение. Сама не могу поверить, что это происходит взаправду! Мессинг настоящий волшебник. Я специально ушла в коридор, чтобы написать записку не на его глазах. Посмотрим, сможет ли он и сейчас прочесть ее не разворачивая…

Тяжело вздохнув, Ларочка подумала что-то вроде: «Вот надоедливый гипнотизер, и тут меня настиг!», но вслух, конечно, сказала положенное:

– Как интересно! Спасибо.

При этом пошла в противоположную от комнат папы Морского сторону с твердым намерением переждать звездный час шарлатана. К обману собравшихся гостей ей не хотелось иметь ни малейшего отношения.

В узком предбаннике, ведущем одновременно к удобствам и в кухню, шепталась какая-то парочка. Ларочка покраснела, решив, что стала невольной свидетельницей интимной сцены, и шарахнулась в сторону. Разговор, однако, шел о вещах совсем не личного характера:

– Дорогая моя, красивая, цветущая-процветающая, умоляю! Хоть что-нибудь! – горячо шептал мужчина.

– Не могу, – явно не в первый раз объясняла женщина. – В общественной жизни я тоже должна придерживаться определенных норм. Покойный папенька учил меня давать взаймы, не рассчитывая на возврат. Сначала обеспечь себя, потом дари. А если посчитать сейчас все предстоящие мне расходы и сопоставить с просимой вами суммой, то выйдет, что вы должны мне приплатить.

– Тьфу! Крохоборы! – выругался мужчина и убежал на кухню.

Женщина же решительно направилась в ванную, откуда доносился приглушенный смех. Чтобы не выглядеть подслушивающей, Ларочка сделала вид, что направлялась туда же. Отворив дверь, она обнаружила, что там заседала маникюрша.

– Лариса! – оторвавшись от руки очередной клиентки, обрадовалась та, повернув настольную лампу прямо на вошедших. – Созрела наконец! Я очень рада! Приму без очереди…