Оскар Мюриэл - Темные искусства

Элиза Шоу и глазом не моргнула. Заикаясь, она произнесла:

— Как вы об этом узнали?

Я и не знал. Это была догадка, но я не стал ей об этом сообщать.

— Так значит, это правда, — настаивал я.

— Да, — едва смогла пробормотать Элиза. — Хотела поговорить со своими мертвыми детьми. Она хотела, чтобы все, кто был замешан в их смерти, были в этот момент рядом. Она сказала, что они должны извиниться.

Я больше не мог сидеть на месте и встал, грудь моя взволнованно вздымалась.

— Значит, именно так все и было… — прошептал я. — Господь всемогущий…

Элиза едва сохраняла терпение.

— Но, как вы и сказали, сеанс так и не состоялся. Моя свекровь умерла накануне того дня.

Я кивнул — в голове моей наконец-то сложилась цельная картина.

— Мне нужно, чтобы вы подписали официальные показания обо всем этом, — сказал я. — В особенности об извинениях. Возможно, вы двое — последние из оставшихся в живых, кто сможет это подтвердить.

— Что вы имеете в виду? Почему это так…

Конец предложения я так и не дослушал. Я уже выбежал за дверь, которую служанка забыла закрыть.

Филиппа отдернулась, когда я прикоснулся к ней, и отошла подальше, когда я попытался на нее залезть.

— Ох, отец все-таки прав, — прикрикнул я, — ты такая же упрямая, как я!

Я с усилием натянул поводья и взлетел на нее одним ловким прыжком. Филиппа ржала и брыкалась, отказываясь мне повиноваться.

— Шевелись же, глупая тварь! Ты, черт возьми, не королева Альп!

И она пошла — сперва очень медленно, словно делая мне величайшее в мире одолжение, и только после того, как я ее как следует пришпорил, ускорилась до резвого галопа.

Когда я ворвался на Королевскую Милю, на часах уже пробило шесть утра, и улица была запружена рабочими и повозками. Я подумал, что кто-то из них может быть гробовщиком, везущим в Кэлтон-хилл гроб для Катерины.

Привязывая Филиппу, я думал о бедной цыганке. Сейчас она, должно быть, одевалась, вероятно, с помощью Мэри, пока греческий священник читал неразборчивые молитвы за дверью ее камеры. И Макгрей наверняка тоже уже там, удрученно пинает пыль.

Я побежал в кабинет, задыхаясь и производя невероятный шум. Когда я промчался мимо входа в морг, оттуда с ошалелым видом выглянул доктор Рид.

— Инспектор? Что вы здесь делаете? Я думал…

— О, так ты здесь! — ликующе вскричал я и, схватив юношу, звучно чмокнул его в лоб.

— Что? Вы пьяны или?…

— Иди за мной, — велел я, не оставив ему особого выбора. Я втолкнул его в подвальное помещение, и бедный доктор едва не растянулся, запнувшись о гадкого перуанского идола, который был выше его самого.

— Инспектор, я провожу кое-какие срочные пробы для…

— Заткнись и слушай ! У нас есть шанс спасти Катерину!

Рид гоготнул.

— Серьезно, сколько вы выпили? Ее казнят меньше чем через два часа.

— Я, черт тебя дери, и так знаю, что времени мало !

Я схватил ящик с уликами из дома мисс Леоноры и вывалил все его содержимое на пол. Два предмета, которые я искал, разлетелись в стороны, и я бросился за ними вдогонку. Одним из них был дневник Леоноры. Другим — маленький сверток в коричневой бумаге.

— Что там внутри? — спросил Рид, изрядно озадаченный тем, с какой осторожностью я его разворачивал.

Я вытащил одну из свечей.

— Мне нужно, чтобы ты проверил, есть ли здесь ртуть. Инструкцию найдешь вот здесь. — Я показал ему на справочник Баттершала по судебной химии, лежавший у меня на столе.

Рид замер, и на секунду я подумал, что он лишится чувств. И на всякий случай придержал его за руку.

— Све… — свечи… — заикаясь, произнес он. — Ну конечно ! Пары ртути убивают мгновенно! Еще до того, как возникнут странные проявления, по которым мы могли бы их засечь! Но как вы можете быть уверены…

— Возьми для пробы как можно меньше. Свечи понадобятся мне в качестве улик. И если у тебя останется время, образцы тел тоже проверь на следы ртути.

— Я… я…

— О, только не говори мне, что ты от них уже избавился!

— Нет, нет. Инспектор Макгрей велел мне…

— Тогда иди уже ! — Я всучил ему книгу и подтолкнул его в сторону лестницы.

Было бы глупо надеяться, что он успеет провести пробы до того, как придет пора мне ехать в Кэлтон-хилл. Даже если скакать во весь опор, у меня уйдет не меньше получаса, чтобы туда добраться, а потом еще нужно будет проделать путь сквозь толпу ротозеев.

Я прямо-таки видел, как орава невежественных, безграмотных зевак собирается у ворот тюрьмы, а некоторые даже разбивают пикник на высоких точках Кэлтонского холма, и всем им не терпится увидеть, как повесят нечестивую цыганку. Должно быть, весь этот люд уже там, ликует так, словно на дворе праздник солнцестояния.