Ирина Лобусова - Букет из Оперного театра

Перерывы между съемками длились недолго. На съемочной площадке старались максимально использовать световой день. И очень скоро, позабыв смешной конфликт двух актрис, снова здесь засуетились люди, готовясь снимать подряд целых три сцены окончания фильма. Он был практически закончен.

Все с нетерпением ждали заключительной сцены — смерти любимой наложницы персидского шаха, ведь именно для нее были приготовлены роскошные драгоценности, чтобы создать мощный финальный аккорд: к вопросам костюмов, реквизитов, грима на студии «Мирограф» всегда подходили очень детально.

Дмитрий Харитонов шел по коридору к своему кабинету, когда его внимание неожиданно привлекла чья-то тень. Он нахмурился — вход в эту часть кинофабрики был строго запрещен артистам, статистам и прочему обслуживающему персоналу. Здесь находились кабинеты владельца, финансового управляющего, нескольких режиссеров, с которыми у студии был длительный контракт, и всех тех, кто осуществлял на кинофабрике высшее, верховное руководство. А чья-то мелькающая тень означала, что запрет был нарушен и в святая святых посмел проникнуть посторонний. Куда только смотрят эти охранники?..

Харитонов нахмурился. Наверняка опять придется выгонять старых и нанимать новых. Эти босяки привыкли выполнять свои обязанности спустя рукава. А тень — наверняка одна из девиц, обнаглевших до такой степени, что решилась подкарауливать его в запретном коридоре. Эти артистки из массы для всего руководства были бичом божьим. Они были готовы на что угодно, лишь бы попасться на глаза. Их даже не останавливал тот факт, что за подобное поведение их просто вышвырнут со студии. Они буквально преследовали владельца студии, впрочем, не вызывая у него ничего, кроме усталости и отвращения.

Харитонов ускорил шаг и завернул за угол, стремясь поймать нахалку с поличным.

И точно: сразу за углом он разглядел девицу в съемочном костюме, улепетывающую со всех ног. Харитонов увидел ее только со спины, но в глаза ему сразу бросился темно-синий шелк ее восточного костюма и длинные черные волосы под вуалью, по восточному обычаю наброшенную на голову. Волосы были распущены и развевались во время бега.

Все это ни о чем не сказало владельцу студии: в синий шелк были одеты почти все статистки, которые должны были участвовать в одной из последних сцен. Длинные черные волосы были у половины из них. Харитонов не видел ее лица, а то, что увидел, абсолютно выветрилось из памяти — обычная, ничем не примечательная девица из киносъемочной толпы.

Конечно, было в ней что-то странное — например, то, почему она убегала со всех ног после того, как пробралась в запретный коридор? Бежала вместо того, чтобы встретиться с ним? Но этому объяснение Харитонов нашел очень быстро: видимо, статистка потеряла смелость и перепугалась, что ее уволят. Духу ее хватило только на то, чтобы пробраться в коридор, а на остальное — нет. Мало того, что дура, так еще и труслива. В раздражении Харитонов передернул плечами, полностью выбросив незадачливую девицу из головы.

Он продолжил путь к своему кабинету, как вдруг, не доходя до него буквально пару шагов, обратил внимание на то, что посередине коридора лежит цветок с синими лепестками, странного, необычного для цветка окраса…

Нагнувшись, Харитонов поднял с пола небольшую синюю орхидею. Цветок явно оторвался от стебля. Держа в руках находку, он буквально застыл.

Студия никогда не покупала подобных цветов для съемок, довольствуясь более экономным вариантом. Орхидеи стоили дорого, да и не продавались они на каждом углу, особенно такого редкого сорта. Что же мог означать этот цветок? Кто уронил его в коридоре? Неужели девица? Да подобная орхидея могла стоить больше, чем статистка заработала бы на кинофабрике за целый месяц!.. Тогда кто?

Ломая голову над этой странной загадкой, Харитонов машинально сунул цветок в карман и, открыв запертую дверь ключом, вошел в свой кабинет. На его письменном столе стояла большая шкатулка из сандалового дерева, где и лежали знаменитые алмазы. Отодвинув ее в сторону, Харитонов сел к столу и занялся финансовыми документами. Он погрузился в сложные переплетения схем и цифр, и странное происшествие с цветком и статисткой полностью вылетело у него из головы.

Итак, все было готово к съемкам трех завершающих сцен, не было только звезды. Взбешенный режиссер бегал по съемочной площадке и клял мадемуазель Карину на все лады. Несколько девиц были отправлены на розыск — обойти весь сад возле павильонов, заглянуть в уборную актрисы и обязательно в буфет. Блондинка, ругавшаяся с Кариной, ехидно прищурилась: