Филипп Ванденберг - Операция «Фараон», или Тайна египетской статуэтки

Такова была причина повисшего молчания, казавшегося бесконечным и прерываемого лишь покашливанием одного из присутствующих, лишь усугублявшим ситуацию, вызывая всеобщее замешательство. Туссен набивал трубку, Курсье, выглядевший наиболее уверенным, барабанил пальцами по столу, консул, не переставая, мешал кофе в чашке, все остальные следили за этим процессом.

В этот момент Сакс-Виллат задумался о том, можно ли ждать от этих людей необходимой отдачи. Его идеей было привлечь к выполнению задания профессионалов и его же идеей был способ их привлечения. Полдюжины агентов, занимавшихся делом ранее, лишь внесли путаницу, не решив ни одной проблемы, чему мешало отсутствие знания предмета.

— Я хотел бы вкратце обрисовать перспективы, — начал консул, отложив ложку в сторону. — Вы в курсе дела. Операция кажется нашему государству слишком важной, так что мы не должны пропустить вперед британцев или каких-нибудь националистов. К тому же речь идет о национальной гордости. В конце концов, надписи на камне Розетта, который вы теперь называете Рашидом, расшифровал именно француз. — Консул на минуту замолк — Мы не знаем точно, — продолжил он, — кто еще занимается поисками, но будьте готовы столкнуться со множеством конкурентов. Мои люди выделили три основные группы. Во-первых, это британцы. Число их агентов нам неизвестно, мы предполагаем, их около десяти. Их штаб-квартира — лодка «Изис», стоящая на якоре в Луксоре. Их затраты и упорство позволяют предположить, что они самые опасные наши соперники. Вторая группа — самая многочисленная и наименее обозримая для нас. Вероятно, речь идет о нескольких группах, объединившихся под общим названием националистов. Насколько нам известно, в их числе нет профессионалов, экспертов и археологов, однако их возможности нельзя недооценивать, так как на их стороне большинство местных жителей. Третью группу составляют профессиональные мошенники, работающие с антиквариатом и произведениями искусства. Они действуют подкупом. Их основное преимущество — это мощная финансовая база, что немаловажно в столь коррумпированной стране, как Египет. Об активности немцев существуют лишь предположения. У нас нет доказательств того, что они тоже занимаются поисками гробницы Имхотепа, официальной лицензии у них нет. Но, честно говоря, я бы сильно удивился, если бы узнал, что они вне игры.

Курсье, несколько заинтересованный делом, обратился к консулу с вопросом:

— У кого, по вашему мнению, наиболее полные сведения? Или, говоря иначе, как вы оцениваете наши шансы?

Ответил Туссен:

— Это же ясно, как день! У нас на руках все козыри. Если исходить из того, что камень Рашида — ключ к загадке, то у нас три части этого ключа, тогда как у остальных — два.

— Если считать, что немцы не занимаются поисками! — вмешался Миллекан.

— И вы забываете о переписке с Лувром! — добавил Ормессон.

— Думаю, к настоящему положению дел это не относится, — ответил консул. — Но пока не будет доказано обратное, будем исходить из того, что мы обладаем наиболее полной информацией.

Ответом на слова Сакс-Виллата был смех Курсье. Он достал из сумки несколько мелко исписанных листков, облизнул указательный палец и, выбрав нужный лист, поместил его на стол перед собравшимися.

Курсье смеялся, он смеялся громко и заразительно, что раздражало Туссена, посчитавшего его веселье излишним.

— Мсье! — решительно сказал Туссен. — Секретная служба оценила ваши способности лингвиста. Если бы ей необходимы были услуги клоуна, она обратилась бы в цирк.

Он попал в точку, и улыбающееся лицо Курсье окаменело.

— В остальном, — продолжил Сакс-Виллат, — берите пример с Шампольона, который, если я не ошибаюсь, преподавал в Коллеж де Франс и расшифровывал иероглифы при значительно более сложных обстоятельствах, несмотря на то что немцы и англичане утверждают, что секрет иероглифов давно им знаком.

Курсье понял, что с Туссеном шутить не стоит. Снисхождения от него ждать не приходилось, а любая попытка освободиться приведет лишь к тому, что веревка затянется крепче. Так жертва, пытающаяся вырваться из объятий удава, каждым рывком туже сжимает его кольца. Туссен был прав: их стартовая позиция была не так плоха, как казалось. А то, что остальные не знали о намерениях французов, должно было только помочь делу.