Александр Арсаньев - Инфернальная мистификация

– Вы видели этого вашего Алекса? – поинтересовался я. Мне очень хотелось бы выяснить, как он выглядит.

– Да, из окна, – подтвердила Элен. – Он ужасен! Если бы вы только видели! – Но ничего определенного она сказать так и не смогла.

– Его невозможно увидеть, Элен, – перебила ее Мария. – Алекс – это только плод твоего больного воображения! – убедительно заявила она. – Я же сплю с тобой в одной комнате и никого не вижу, – Мари развела руками.

– Но согласно легенде вампир выбирает только одну жертву…

– Бред! – грубо перебила ее Наталья Михайловна. – И слушать этого не хочу!

Элен бросила на меня жалобный взгляд, словно ища у меня защиты, и продолжала настаивать на своем:

– Ты не слышишь и не видишь его, потому что он этого не хочет!

– Ну, конечно, – вздохнула Мария, – ты же избранная у нас, – она сделала акцент на слове «избранная».

– Но мы вчера тоже видели какую-то мужскую фигуру в парке, – заметил я. – И, по-моему, эта фигура была из плоти и крови…

– Что вы хотите этим сказать?! – вспыхнула графиня Мари. Ее смуглые щеки порозовели. Как ни старалась самая младшая Оленина, но никак не могла скрыть своего волнения.

– Видно, кто-то из дворни, – предположил Кузнецов. – Елена Александровна вспугнула, надо полагать, какого-нибудь захмелевшего мужика!

– Возможно, – я не стал спорить с поручиком. – Но, Элен, зачем вы взяли ружье? Неужели вы думали, что сможете избавиться от вампира?

– Я хотела испробовать последнее средство, – грубо проговорила графиня. – Если кресты и шипы не помогают… – она развела руками. – Я выстрелила только тогда, когда увидела, как он вышел из садового грота!

– А вы уверены, что это был именно Алекс? – осведомился я. Лично у меня на этот счет имелись некоторые сомнения.

– Честно говоря, нет, – Элен печально покачала белокурой головкой. – Я была так напугана…

– Позвольте мне осмотреть вас, – обратился к ней мой старый приятель Алешка.

– Что ж, я не против, – промолвила девушка. Мне показалось, что она прониклась к Луневу каким-то доверием. Алексей вообще обладал удивительным свойством располагать к себе людей, особенно представительниц противоположного пола.

– Не вижу в этом необходимости, – раздраженно проговорила Мари. – Элен уже наблюдается у врача. Не так ли, мама? – Она обратилась к Наталье Михайловне.

– Так, но если ей хочется, – неохотно проговорила графиня. Я видел, что вдова чувствует себя словно бы не в своей тарелке. Мне снова показалось, что ей что-то известно, но она покрывает родную дочь. В принципе, ведь она даже не была полноправной хозяйкой в этом имении. У нее были какие-то свои родовые владения в Рязанской губернии, а это имение должно было достаться Елене, если, конечно, над ней не учредят опеки как над душевнобольной.

– Я бы хотела, чтобы вы осмотрели меня в малой гостиной, – задумчиво проговорила Элен. Она чувствовала себя неловко и комкала в руках батистовый платок с вензелями.

– А я настаиваю, чтобы при этом присутствовал твой личный доктор, я и, конечно, матушка! – воскликнула Марья Александровна.

– Я не возражаю, – улыбнулся Лунев одной из своих самых располагающих белозубых улыбок. – Давайте пройдем в гостиную, – предложил он.

В итоге за столом остались только я и Кинрю, так как граф Владимир также отправился в малую гостиную, чтобы сопровождать Элен, которая с трудом держалась на ногах и могла идти, только опираясь об руку брата.

– Ну, Яков Андреевич, и что вы об этом думаете? По-вашему, Луневу удастся что-нибудь выяснить? – осведомился он с сомнением в голосе.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Возможно! Лунев – опытный доктор!

Наконец, все вернулись в столовую. Правда, уже без Елены, которая по причине собственной слабости предпочла остаться в своем будуаре.

– Ну так каков ваш вердикт, Алексей Вениаминович? – натянуто осведомилась Наталья Михайловна. Сегодня она была в лиловом роброне из лионского кружева. Кашмирская шаль прикрывала ее полноватые плечи.

– Я, пожалуй, соглашусь во мнении с Дмитрием Степановичем, – осторожно ответил Лунев. – Элен нуждается в помощи, – добавил доктор уклончиво. Он сделал мне знак глазами, что нам надо срочно поговорить.

Наталья Михайловна облегченно вздохнула. Я заметил, что и Марья Александровна отвернулась к стене, видимо, чтобы скрыть волнение.

– Надо подумать о консилиуме, – вкрадчиво проговорил Левицкой, переглянувшись с Машей, которая сумела к этому времени взять себя в руки.