Александр Арсаньев - Первое дело Карозиных

– Барин, мы так не договаривались! Мы мне денег вдвое обещали за оба конца за скорость, а про ночь уговора не было! Да и денег-то я пока не видал.

– Тебя как звать? – устало спросил профессор.

– Силантий.

– Ты вот что, Силантий, ты не ершись. Вот тебе обещанные деньги, а ежели тут переночуешь, да утром отвезешь двух барынь обратно, еще столько же получишь.

Силантий задумался, запустив пятерню в шевелюру.

– Прибавить еще надо, барин. Я за ночь в городе больше заработать мог, ежели б какого купчика пьяненького с цыганами возить пришлось…

– Ох и жаден ты, Силантий, – подивился Карозин. – Купчик-то еще к тебе в седоки не набивается, а я вот он.

– Ну так и у вас во мне нужда большая, – хитро улыбнулся извозчик.

– Ну ладно, сколько тебе нужно?

Порешив вопрос с ушлым Силантием, Карозин вернулся в дом, где для них уже приготовили спальни и накрыли ужин. Хозяйка все извинялась, что подает простую еду, так ведь господ вроде как и не ожидалось.

Ночь прошла спокойно, а поутру выяснилось, что Даша пришла в себя.

– Где я? Кто вы? – спросила она, когда присматривавшая за ней дочь управителя позвала Карозиных к ней.

– Не бойтесь, Дарья Ивановна, теперь все будет хорошо, – ласково сказала ей Катенька. – Я вас отвезу домой, к бабушке, она вас ждет.

– Как я сюда попала? Кто вы? – снова повторила девушка, глядя недоуменно.

– Это мой муж, профессор Карозин, а я Катерина Дмитриевна, – тут в глазах Даши мелькнуло какое-то мучительное воспоминание. – Не знаю, что вам обо мне наговорили, но только я искренне желаю вам добра и действую по просьбе Пульхерии Андреевны, которой обещала непременно вас отыскать. Сейчас я помогу вам одеться, и мы поедем. А все остальное вы узнаете дорогой. Ладно?

Даша устало кивнула. Профессор вышел из комнаты, чтобы не мешать дамам. Довольно быстро Катенька управилась и позвала его вновь, чтобы он помог перенести девушку в коляску и устроить ее там поудобнее.

Когда извозчик Силантий увидел Дашу, то даже устыдился своей давешней жадности, но, по здравому разумению, решил все-таки от денег не отказываться. Только пообещал себе везти женщин со всем бережением.

Катенька простилась с мужем и принцем, пожелав им удачи, потом уселась подле полулежавшей в коляске Даши, и Силантий тронул вожжи.

– Пошла, Савраска…

А профессора разбирало любопытство, как же наследный принц поедет в телеге? Но тот лишь философски пожал плечами, совершенно так же, как поступил сам Карозин, и преспокойно забрался на немудрящую повозку, лишив Никиту Сергеевича ожидаемого зрелища.

Почти всю дорогу до Москвы Даша спала, лишь изредка просыпаясь, чтобы попить немного молока, которое прихватила с собой для нее Катенька. Девушка пока была не в состоянии слушать, хотя на свежем воздухе на ее щеках выступил румянец. Супруга профессора рушила сразу отвезти Дашу к ней домой, чтобы порадовать Пульхерию Андреевну, которая и так, видит Бог, совсем уж, наверное, извелась. Катенька ведь у нее так и не появилась после того, как забрала портрет внучки.

Когда коляска подъехала к домику на Неглинной, молодая женщина прошла вперед, чтобы подготовить старушку, а Силантий взял на руки слабую для самостоятельного передвижения Дашу.

– Боже мой, внученька! – заахала Пульхерия Андреевна, увидев Дашу, поящуюся на руках извозчика. – Несите ее скорее прямо в спальню.

– Успокойся, бабушка, теперь мне уже лучше, – тихонько проговорила Даша, а Силантий страшно смутился из-за того, что придется ему топать в сапожищах через господские горницы.

Старушка захлопотала вокруг внучки, плача и смеясь одновременно. Катенька пока вышла, чтобы ей не мешать, и расплатилась с извозчиком. Сей прохвост хоть и получил денег от барина, все едино не отказался. Вернувшись в дом, чтобы объясниться с Пульхерией Андреевной, женщина застала старушку уже в гостиной.

– Она спит, – тихонько сказала та, словно боялась все еще потревожить внучку. – Катерина Дмитриевна, я так благодарна вам, что вы ее отыскали. Скажите, что же в ней случилось и где вы ее нашли.

– Нашла я ее в одной подмосковной деревеньке, в Дубово. А вот что с ней случилось, я до конца не знаю. Вы меня простите, Пульхерия Андреевна, но я и сама устала. Позвольте, я сейчас поеду домой и заодно пришлю Даше своего доктора, а вечером снова навещу вас. Вот тогда мы обо всем и поговорим. Надеюсь, внучке вашей станет легче, и она тоже сможет нам все рассказать.