Дэвид Лисс - Ярмарка коррупции

Я бросил на него испепеляющий взгляд:

– Не шути с огнем, Мендес.

Он поднял вверх свою огромную руку:

– Успокойся, приятель. Я ничего не имел в виду.

– Неправда. Ты имел кое-что в виду. А именно: ты хотел подколоть меня, чтобы посмотреть, как я отреагирую. Только попробуй сделать это еще раз, и я тебе покажу, несмотря на твоих собак, что со мной подобные шутки не пройдут.

Он кивнул с серьезным видом, и на его огорченном лице даже отразилось некое подобие раскаяния.

– Тогда нам лучше вернуться к теме нашего разговора. Почему именно тебя решили отправить на виселицу за смерть Йейта?

– У меня нет ни малейшего понятия. Казалось бы, кто угодно другой послужил бы куда более удобным кандидатом в жертвы. Значит, Догмилл выбрал меня по причине, связанной каким-то образом с моим расследованием.

И я рассказал ему о деле, которое поручил мне мистер Аффорд.

– У Аффорда были проблемы с докерами, – сказал Мендес, – кроме того, он известный якобит, но этого явно недостаточно, чтобы Догмилл захотел отправить тебя на виселицу. Ты говоришь, что ничего не выяснил об этих письмах, однако вполне логично предположить, что Догмилл думает, будто тебе удалось что-то выяснить, и он этого так боится, что предпочитает видеть тебя мертвым.

Я покачал головой:

– Почему бы тогда не всадить мне нож в спину? Почему было не отравить мою пищу, когда я сидел в тюрьме в ожидании суда, или не велеть охраннику задушить меня, когда я спал? Тебе прекрасно известно, Мендес, что существуют сотни способов убить человека. Даже тысячи, если этот человек сидит в Ньюгейтской тюрьме. Организация судебного процесса и подкуп судьи, чтобы он надавил на присяжных, кажется мне не самым действенным из всех них. Не уверен, что то, что сделали со мной, было лишь попыткой заставить меня молчать.

Он задумчиво изучал содержимое своего стакана.

– Возможно, ты прав. Тем не менее Догмилл действительно хотел, чтобы все это случилось с тобой. Уайльд считает, что ты представляешь угрозу для Догмилла, и он хочет предложить тебе защиту в обмен на некоторые сведения. Но ты заявляешь, будто тебе ничего не известно. Это плохие новости, Уивер, потому что, если у тебя нет ничего против Догмилла, тебе придется быть в бегах до конца своих дней, а с учетом обещанных за твою голову ста пятидесяти фунтов этот конец может, к сожалению, наступить очень скоро.

– Почему Уайльд предлагает мне защиту? Что он имеет против Догмилла? – спросил я.

– Ну, это другой вопрос. Как правило, Уайльд поддерживает вигов, но не в данном случае. Догмилл уже давно держит под контролем доки. В доках можно ворочать большими делами, но туда не сунешься, пока там Догмилл. На него работают слишком много парламентариев, и таможня у него в кармане.

– Я знаю. Мне уже пришлось иметь дело с парой таможенных офицеров, которые меня выслеживали. Разве не странно, что таможенники выполняют поручения купца, занимающегося импортом?

– Странно, но весьма удобно. Половина работников таможни получает от него взятки. Когда его суда заходят в порт, эти парни выгружают значительную часть содержимого трюмов до того, как является настоящий инспектор, который оценивает стоимость товара. Они называют все это «утряской». Таким образом, Догмилл платит пошлину лишь с малой толики своего товара.

– Давать небольшие взятки – это одно дело, но использовать вооруженных людей с таможни – совсем другое. Где гарантии, что за каждым моим шагом не будут следить?

Мендес пожал плечами:

– Это дерзко, но не удивительно. У Догмилла достаточно средств, чтобы подкупить, кого он пожелает, включая многих членов палаты общин, жадных до денег. Его рабы в парламенте недавно протолкнули закон, предусматривающий значительное снижение пошлин для купцов, торгующих табаком, если те выплачиваются в течение шести месяцев. А это в первую очередь означает, что богачи будут платить гораздо меньше по сравнению с купцами, которым приходится брать деньги в долг и продавать свой товар прежде, чем они смогут заплатить пошлину. Таким образом, он обманывает государство дважды.

– Ты не находишь, что Уайльд лицемерит, осуждая подобный обман?

– Я бы не сказал, что он его осуждает. Думаю, он им скорее восхищен. Я просто хотел, чтобы ты знал, с каким врагом имеешь дело. Будь уверен, Уивер, Догмилл – настоящий мерзавец. Найдется не много негодяев, перед которыми спасует Уайльд. Заметь, Уайльд пасует не перед его могуществом – он боится его ярости. Этого человека исключили из Кембриджа за то, что он издевался над своим преподавателем. Однажды Догмиллу надоело, что преподаватель заставлял его зубрить латынь или какую-то подобную глупость, и он высек его плетью, как простого слугу. Я слышал о трех случаях, когда он забил человека насмерть просто кулаками. И каждый раз мировой судья расценивал происшествие как самооборону, поскольку Догмилл утверждал, что на него напали. Но мне известно от надежного свидетеля, что одной из жертв Догмилла был нищий, просивший подаяние на хлеб. Догмилл набросился на беднягу и бил до тех пор, пока не расколол ему череп.