Валерия Вербинина - Сапфировая королева

Половников двинулся к дверям.

– Да, Антон Иваныч, – окликнул его полицмейстер, – когда будете уходить, скажите господину, который в коридоре, что он может ко мне зайти.

Следователь прекрасно знал о пожаре на складе, догадывался, с какой целью Хилькевич явился сюда, и слова «господин, который в коридоре» резанули его слух непривычно вальяжной интонацией.

«Однако любопытные у нас творятся дела с тех пор, как в городе объявилась столичная дама», – невольно подумалось ему.

Через минуту Хилькевич широким шагом вошел в кабинет полицмейстера.

– Елисей Иванович, мое почтение… Я не знал, что у вас тут некоторым образом секретное совещание…

Де Ланжере поглядел на его бакенбарды, на зубы, оскаленные в улыбке, и совершенно неожиданно поймал себя на мысли о том, как было бы хорошо, если бы баронесса Корф положила конец власти этого прохвоста. Однако тут Елисей Иванович вспомнил разные приятные дары, которые он получал от Хилькевича, шелестящие купюры, струящиеся золотые монеты и тотчас же раскаялся в недоброжелательности по отношению к своему ближнему.

– Что вам угодно? – спросил он, напустив на себя официальный вид.

Хилькевич поглядел на него с некоторым удивлением и сбивчиво (чего с ним давно не случалось) изложил свою просьбу. Сгорел его склад, на котором находилось видимо-невидимо всякого добра. Вероятно, имел место поджог, совершенный некими злоумышленниками, так не может ли полицмейстер…

– Откуда вам известно, что был именно поджог, милостивый государь? – строго спросил де Ланжере. – Вероятность несчастного случая тоже нельзя исключать.

Однако Хилькевич никоим образом не верил в то, что его склад мог загореться случайно, что он и дал понять полицмейстеру. Де Ланжере задумчиво кивнул. В сущности, ему лучше всех было известно, почему сгорел склад. Ибо он сам поджег его по распоряжению баронессы Корф.

– Что-нибудь уже удалось узнать? – с надеждой спросил Хилькевич.

– Не так скоро, милостивый государь, не так скоро, – вздохнул полицмейстер.

Следствие о сгоревшем складе вел лично Сивокопытенко, который, собственно, и помогал ему склад поджечь. Де Ланжере поймал себя на том, что его так и подмывает улыбнуться, и сурово кашлянул.

– Полагаю, вас скоро вызовут к следователю, – сказал он и развернул какую-то бумагу.

– Это еще зачем? – насторожился Хилькевич.

– Мало ли что, – уклончиво ответил полицмейстер. – Вдруг здание было застраховано, к примеру.

– Милостивый государь… Ваше превосходительство! – возмущенно вскинулся Хилькевич.

– В городе только о том и говорят, – объяснил де Ланжере. – Что поделаешь – слухи!

И полицмейстер с интересом поглядел на растерянного короля дна.

Однако растерянность посетителя длилась лишь мгновение. Он улыбнулся совершенно непередаваемой, волчьей улыбкой, распрямил плечи и шагнул к дверям.

– Я все понимаю, ваше превосходительство, но боюсь, вы выбрали не ту сторону. В конце концов, баронесса Корф будет в нашем городе не вечно, – вкрадчиво шепнул Хилькевич на прощание.

И вышел, испытывая сильное искушение грохнуть дверью так, чтобы та слетела с петель. Однако Хилькевич всегда считал, что только слабаки поддаются эмоциям. Поэтому он почтительнейше прикрыл створку за собой и удалился.

Ему еще надо было посоветоваться со своими, дать указания Васе Херувиму, который призван был охмурить горничную, и успокоить Груздя и Вань Ли, чьи интересы особенно пострадали вследствие пожара.

Надо сказать, что из всех сообщников Хилькевича именно Вань Ли больше всего нуждался в том, чтобы его успокоили. В тот момент, когда король дна беседовал с полицмейстером, Вань Ли медленно пятился в глубь своей аптеки от порога, на котором стоял вихрастый блондин с револьвером. Блондин вздохнул, выпятил губу и спрятал револьвер.

– Ну что, – задушевно шепнул Валевский, – поговорим?

– Ой, Леон… – пролепетал китаец и угас.

Валевский смотрел на него, насмешливо улыбаясь. Вань Ли поднял руку и на всякий случай закрыл лицо рукавом, однако вор не двигался с места и не пытался нанести физиономии хозяина никакого урона.

– Тебя так давно не было видно… – пробормотал Вань Ли, осторожно выглядывая из-за рукава.

– Всего пару дней, – заметил Валевский отстраненно.

Вань Ли поколебался и опустил руку.

– Я думал, ты уже уехал из города, – объявил он. – Слышал, на тебя облава объявлена?