Элис Клэр - Пепел стихий

Но сестра Эмануэль уже бесшумно ускользнула.

Мысленно пообещав себе найти ее в первую же свободную минутку, Элевайз поймала взгляд сестры Калисты и едва заметным жестом попросила девушку следовать за ней.

С великим облегчением выбравшись из группы суетящихся, преисполненных благих намерений монахинь, аббатиса поспешила в уединение своей собственной маленькой комнаты.

Когда Элевайз и Калиста оказались наедине за плотно закрытой дверью, аббатиса без всяких предисловий начала:

— Я видела твою сестру. С ней все хорошо, и она беременна.

Сестра Калиста прижала руку ко рту.

— Аббатиса, мне так стыдно! — выпалила она, не отнимая руки.

— Стыдно? — Элевайз устроилась поудобнее в своем кресле. — Почему, сестра?

— Что вы должны думать обо всем этом! — воскликнула Калиста. — Ведь Селена — моя сестра, моя плоть и кровь!

Некоторое время Элевайз размышляла.

— Калиста, мы не выбираем семью, в которой нам суждено родиться. Кем бы они ни были, какое бы место ни занимали в жизни, даже к какой вере бы они не принадлежали — поверь мне, не в наших силах повлиять на это. Тем не менее мы должны сделать собственный выбор, ведомые нашим Небесным Отцом, в надежде, что мы поступаем правильно. — Она помолчала. — Твоя сестра без какой бы то ни было ее вины, живет в обществе людей, чьи нормы очень отличаются от наших, и эти люди не обладают даром Святого Божественного света.

Внезапно на мгновение она словно снова оказалась в лесу. И мудрость веков — женская мудрость — в проницательных глазах Наставницы, кажется, еще раз покорила ее.

«Она не живет с благодатью Святого Божественного света. Но все же…»

«Сейчас я вернулась в аббатство, — твердо сказала аббатиса себе самой — или Наставнице? — Здесь все иначе».

Сестра Калиста терпеливо ждала продолжения, но, похоже, потеряла нить разговора.

Элевайз слабо улыбнулась девушке.

— Все хорошо, — проговорила она.

— О! — Калиста выглядела удивленной, как будто ожидала большего. После паузы она произнесла: — Аббатиса, я больше не увижу Селену.

— Ты не можешь быть в этом уверена, — мягко возразила Элевайз. Без сомнения, все это было очень тяжело для юной девушки. — К тому же Великий лес всего в нескольких шагах от нас!

— Да, но тянется на сотни миль, — отвечала та, — а пути Лесного народа пролегают по всей его длине и ширине.

— И все же… — начала Элевайз.

— Аббатиса, простите, что я перебиваю вас, но дело не в этом. — Калиста нахмурилась, и на ее гладком лбу появились морщинки. — Как это объяснить? — пробормотала она. Потом продолжила: — Раньше вы говорили, мне следует подождать некоторое время, перед тем как дать постоянные обеты.

— Да, — согласилась Элевайз. — Я хотела убедиться, что ты уверена в своем поступке.

Калиста улыбнулась.

— Вы были правы, аббатиса Элевайз. Я думала, что уверена, но ведь этого недостаточно, правда?

— Да.

— Но сейчас все изменилось. — Лицо девушки стало серьезным и сосредоточенным. — Это как будто… это, я думаю… — Она в нерешительности остановилась, собралась с мыслями и продолжила: — Я волновалась из-за Селены. У меня было ощущение, будто какая-то часть меня отделена и обитает в лесу, участвуя во всех делах Селены. Вот почему в тот день я ушла, чтобы найти ее. Мне необходимо было ее увидеть. О, мы были вместе лишь несколько минут — я очень долго искала ее, хотя в действительности она тоже искала меня но этого было достаточно. Я не сказала никому, где я была, только старой доброй Хильде в больничном покое: думала, что смогу незаметно уйти и вернуться до того, как кто-нибудь хватится меня. Я чувствовала, что она нуждается во мне, поверьте. Селена — я говорю о ней! Я чувствовала: ее что-то волнует, тревожит…

Элевайз постаралась успокоить девушку:

— Все это естественно в таких обстоятельствах.

Калиста устремила на аббатису благодарный взгляд.

— Я знала, что вы поймете. Но теперь все изменилось. Она больше не зовет меня. Она счастлива. Она поступила так, как хотела, и теперь ушла от меня. — Это было сказано без всякой жалости к себе. — И это значит, аббатиса, — о, это так чудесно! — это значит, я снова могу быть собой. И я готова.

Мысленно Элевайз повторила про себя эту маленькую речь, произнесенную в спешке, на одном дыхании. Готова. Означает ли это, что она готова принять обеты? Аббатиса подняла глаза на сияющее, необычайно красивое лицо, ставшее еще прекраснее, когда исчезли беспокойство и неопределенность.