Элис Клэр - Пепел стихий

— Ах, — тихо молвила Элевайз. Поразмыслив, она поняла, что сказать ей больше нечего.

— Но без этого союза никак нельзя! — воскликнула Алиенора. — Едва я увидела Беренгарию, я сразу поняла, что она совсем не идеальная невеста для Ричарда. Только что я могла поделать? — Она развела тонкие, отягощенные массивными кольцами, руки, повернув их ладонями вверх. — Уже почти два года Ричард — король Англии, хотя он и провел за это время на родине не больше четырех месяцев.

Алиенора яростно сжала правую руку в кулак и ударила по длинному рабочему столу, который стоял перед креслом Элевайз.

— Крестовый поход, вечно крестовый поход! — почти закричала она. — Сначала мой сын оттолкнул от себя подданных этой позорной продажей должностей, затем понесся во Францию, чтобы принять суму и посох пилигрима! Устроил короткую передышку, пока делал смотр судам своего бесчисленного флота, — и отправился в Святую Землю! — Большие темные глаза Алиеноры сверкали от гнева. — Элевайз, у него не возникло ни тени мысли, ради чего он оставляет правление страной на кого-то другого! Ни малейшего беспокойства, хотя еще до его отъезда пошли сплетни, что он и не собирается возвращаться! Что он бесконечно далек от того, чтобы посвятить себя великому делу управления Англией! Что его честолюбивый замысел — стать следующим королем Иерусалима!

— О нет! — воскликнула Элевайз.

На самом деле эти слухи не были для нее в новинку; они достигали аббатства и раньше, даже не раз. Были пересуды и похуже: кое-кто мрачно поговаривал, что правление короля Ричарда с того самого дня, как он взошел на трон, было настолько неразумным, что возникают сомнения в ясности его рассудка. Что король страдает от какой-то загадочной болезни, которая губит и тело его, и разум и, вероятно, убьет короля раньше, чем закончится крестовый поход. Элевайз твердо решила, что не будет доводить эти слухи до ушей королевы.

Разумеется, не будет — прекрасные глаза Алиеноры и так полыхали яростью.

— Почему, ну почему он настаивает на этом походе? — продолжала Алиенора. — Какое дело обыкновенному англичанину до того, кто управляет Святым Городом?

— Я убеждена… — начала было Элевайз.

Алиенора пристально смотрела на нее.

— Элевайз, не пытайся сказать, что у тебя нет ни капли сомнения, — прервала она. — Конечно, весьма похвально придерживаться мнения, что городом Нашего Господа должны править исключительно христиане. Но я не могу поверить, что ты действительно считаешь, будто стремление вернуть Иерусалим стоит всех этих усилий. А расходы, аббатиса?! Не говоря уже о страданиях, потерях, лишениях… О смертях!

Лицо королевы побледнело и осунулось, словно она воочию представила, что именно может случиться с ее любимым сыном.

Элевайз придвинулась к ней.

— Ваш сын — великий человек, моя леди, — мягко произнесла она. — Необыкновенно храбрый и искусный воин, даже если… — она умолкла.

— Даже если это все, что он есть? — спросила Алиенора.

— Но какой человек! — в отчаянии от своей оплошности Элевайз вложила в эти слова всю искренность, на которую была способна.

— Видишь ли, Элевайз, — продолжила Алиенора, словно не заметив растерянности аббатисы, — Ричард — мужчина до мозга костей. Он, как ты сама сказала, воин. Его место в армии. Его место — во главе армии, чтобы вести ее к победе!

— Аминь, — отозвалась Элевайз.

— Конечно, и я участвовала в крестовых походах, — проговорила Алиенора, смягчаясь. — Когда была замужем за этой вздорной старой бабой, Людовиком Французским.

— Ну и ну… — пробормотала себе под нос Элевайз.

Следовало ли ей слушать это? Не измена ли это — внимать, как один монарх хулит другого, даже если тот другой уже умер?

— Давно это было, в тысяча сто сорок седьмом году, — заговорила Алиенора, и задумчивая улыбка осветила ее лицо. — Прекрасное было время. Людовик не хотел, чтобы я ехала, но что он хотел и чего не хотел — это никогда не имело значения. — Она звонко рассмеялась. — А знаешь, Элевайз, ведь один молодой и богатый сарацинский эмир хотел на мне жениться! Возможно, я приняла бы его предложение, если бы Людовик не тащился следом. — Королева вздохнула. — О чем я говорила? Ах, да! Лихорадка крестового похода. Понимаешь ли, моя дорогая, — она вытянула руку и довольно ощутимо похлопала Элевайз по плечу, словно стремясь удостовериться, что та внимательно слушает, — я вижу это так: есть гораздо более значимые вещи, которыми Ричарду следует заняться. Освобождение Святой Земли бледнеет по сравнению с важнейшими вопросами сохранения короны.