Филипп Ванденбер - Восьмой грех

– Вы храбрый человек, доктор Мезомед! Насколько мне известно, несмотря на все вопросы и нестыковки в документах, дело Марлены Аммер закрыто. Я подозреваю, что дано указание с самого верха. Вы думаете, что у вас что-нибудь выйдет?

– Я думаю о возможности, синьора Лима, и это мое первое дело, которое я веду в качестве прокурора!

– Надеюсь, оно не станет для вас последним, - не отдавая (сбе отчета, сказала Катерина.

– Что вы имеете в виду?

¦Понимаете… - Катерина сделала тузу, поскольку ей нужно было обдумать каждое стово - Все, кто хоть что то шал об этом деле, либо за решеткой, либо под пристальным |ч г и манием. Либо.

–Либо?

– Ну… им заплатили деньги, чтобы они прекратили рассле дованне.

– А вы?

– Нет, денег мне не предлагали. Но меня перевели в другой отдел. И тем самым отстранили от дела.

– Интересно! - воскликнул Мезомед. - Действительно интересно.

– Называйте это как хотите. Я бы сказала, что все очень странно. Весьма странно!

Внезапно у Катерины мелькнула мысль, что прокурор, во можно, просто хочет выведать у нее что-нибудь о Мальбер 1 е. Она не успела додумать эту мысль до конца, как Мезомед спросил:

– Вы же знакомы с антикваром Мальбергом из Мюнхена, который в розыске? Вы не знаете, где он скрывается?

Катерина запнулась. Что известно прокурору Мезомеду? А если это ловушка? Хотя если она и захочет, то все равно не скажет, где сейчас скрывается Мальберг. Когда после ссоры она попыталась дозвониться ему в пансион, его уже там не было. Да и Паоло не появлялся.

– Синьора Лима, вы слышите меня?- Голос прокурора звучал холодно и требовательно. - Я спросил, известно ли вам место, где скрывается Лукас Мальберг?

– Мальберг? Нет. А как вы о нем узнали?

– Вы упомянули его в своей статье.

– Да, припоминаю. - Катерина сделала вид, будто ничего не знает. - А почему, собственно, вы разыскиваете именно его?

– По моим данным, Мальберг, возможно, был последним, кто видел Марлену Аммер живой. В любом случае незадолго до ее смерти он разговаривал с ней по телефону. Это выяснилось в ходе расследования.

– Ах вот оно что! Вы думаете, что он - убийца 7

– Правильнее было бы сказать, что Мальберг находится под подозрением. Один только факт, что он скрывается, наводит на соответствующие мысли.

– Вы действительно уверены, что он где-то скрывается? Может, он и не догадывается, что его разыскивает полиция. Может, он в командировке за границей, в Англии или США, - покупает книги.

– Конечно, такое возможно, но маловероятно. Расследование в Германии показало, что даже сотрудники его фирмы не знают, где он находится. У меня есть подозрение, что он еще здесь, в Риме. - Прокурор на мгновение замолчал и после короткой паузы спросил: - Вы не могли бы со мной встретиться?

– По повестке?

– Ни в коем случае. Поэтому я и позвонил вам.

– Не возражаю. Где и когда мы встретимся?

– Как вам удобно, синьора?

– Сегодня, по окончании рабочего дня, в восемнадцать часов.

– Хорошо. Где?

– Вы знаете кафе на Виа Марсала, напротив бокового выхода из вокзала Термини?

– Нет, но я найду. Итак, в восемнадцать часов. Спасибо, синьора.

Мезомед уже ждал ее, когда Катерина по дороге из редакции зашла в кафе. Он выглядел молодо, даже чересчур молодо для должности прокурора. Свое положение он старался подчеркнуть корректной прической, серым двубортным костюмом и начищенными туфлями на шнурках. Он был не в ее вкусе - она никогда бы не вышла за такого замуж.

– Я скажу вам правду, - заговорил Мезомед, после того как Катерина присела за столик. - Я здесь по собственной воле, поскольку, как вы правильно заметили, дело Марлены Аммер 1 инициально закрыто. Но чтобы сделать карьеру, молодому про-курору нужно заниматься сенсационными делами. Да, у меня есть одна мечта - сделать карьеру. Но добиться этой цели нормальным образом крайне сложно. Вот у меня и появилась идея - заново раскрутить закрытое скандальное дело. А дело Марлены Аммер как раз для этого подходит.

– Ах вот оно что, - удивилась Катерина. Откровенность прокурора сделала свое дело, и он почти понравился ей. А готовность помочь у Катерины зависела в основном от ее симпатий. В данном случае у Катерины был припасен один козырь. - Чем я могу вам помочь? - наконец спросила она.

Мезомед открыл свой черный старомодный кейс для бумаг, который он судорожно сжимал ногами под столом, и взволнованно начал копаться в пачке документов. Когда прокурор наконец нашел то, что искал, он произнес: