Филипп Ванденбер - Восьмой грех

Гостья залпом осушила бокал.

Катерина придвинулась к ней поближе и поинтересовалась:

– Что имели в виду эти двое, когда сказали, что вы поступаете против всех договоренностей?

– Нуда, - нерешительно начала Феллини, - все из-за этого проклятого договора!

– С государственным секретарем Гонзагой? Синьора молча кивнула, не глядя на Катерину.

– Договор, по которому вы обязаны хранить молчание? Феллини снова кивнула.

– Вы никому не должны были говорить о тайной связи его преосвященства с Марленой Аммер? - уточнила Катерина и заметила, как синьора молча сжала бокал. Ее руки и губы дрожали. - Именно по этой причине Гонзага настаивал, чтобы вы молчали?

И тут женщина выпалила:

– Если бы только это! Вы не представляете, каковы масштабы этой истории! Вы должны понять: в смерти Марлены Аммер замешана вся курия!

Несколько секунд Катерина сомневалась, не с пьяных ли глаз говорит бывшая консьержка. Кто знает, сколько та уже успела выпить… Но когда гостья снова заговорила - медленно, с остановками, подыскивая нужные слова, - Катерина быстро поняла, что Феллини не преувеличивает.

– После всего, что вам удалось узнать о кардинале Гонзаге, вы, наверное, думаете, что это он заказал убийство Марлены? Все совершенно не так!

Катерина недоверчиво посмотрела на синьору. Отяжелевшие веки женщины были едва приоткрыты.

– Не Гонзага? Но тогда кто стоит за всем этим?

– У Гонзаги в курии есть заклятый враг - кардинал Бруно Моро, префект Святой Палаты…

– Вы говорите, Моро… Почему именно Моро?… Феллини с трудом удавалось следить за ходом мысли. Вздохнув, она продолжила:

– Конечно, греховные похождения государственного секретаря не остались незамеченными в Ватикане. В определенных кругах это была тема дня на протяжении нескольких недель. Наконец Моро созвал тайное собрание, чтобы разобраться, как можно решить эту проблему. Вот уже несколько столетий в Ватикане не было подобных скандалов. И если все откроется, считал Моро, это принесет Церкви больше вреда, чем монах из Виттенберга'. Поэтому нужно было действовать в абсолютной секретности.

– Но почему Моро не принял никаких мер против своего кровного врага Гонзаги? - Катерина беспокойно заерзала на стуле.

– На самом деле они хотели сначала как-нибудь сместить Гонзагу. Но Джованни Саччи, начальник тайного архива и доверенный Моро, считал, что воспоминания о таинственной смерти Иоанна 11авла I еще свежи в памяти людей и может возникнуть новый скандал.

– Могу себе представить, - сказала Катерина. - Однако же, если выяснится, что Марлену убили по приказу Моро, скандал тоже будет немаленький!

– Этого не произойдет.

– Почему?

– Потому что это было не заказное убийство.

– Тогда я ничего не понимаю.

– Сейчас вы все поймете. Можно мне еще плеснуть? - синьора Феллини протянула Катерине пустой бокал.

«Амаретто» словно подстегивал ее.

– Синьор Саччи вдруг высказал мнение, что греховному поведению государственного секретаря есть только одно объяснение: эта женщина одержима дьяволом, а Гонзага околдован.

– Ах, как все просто! Как же я раньше не догадалась? - с иронией вскрикнула Катерина. - Эти набожные старики из Ватикана до сих пор думают, что все несчастья на земле от женщин.

– Когда государственный секретарь был в командировке, - продолжала Феллини, - Моро письменно приказал эк-зорцистудону Ансельмо провести полный обряд по изгнанию и, если нужно, применить силу.

– Боже мой, - тихо произнесла Катерина.

Движение против римского понтификата началось в Германии, где августинский монах из Виттенберга, Мартин Лютер, выступил со своими страстными обличениями.

– Конечно, Марлена оказывала дикое сопротивление. Я сио ими ушами слышала ее крики. В конце концов, я была консьерж кой в этом доме и знала практически все. Я видела, как трое мужчин поднялись наверх. Когда я услышала усердные закли нания экзорциста, я поняла, что из синьоры изгоняют дьявола.

– Вы верите в это?

Феллини покачала головой. Ее речь замедлилась.

– Я боялась самого страшного, - запинаясь, сказала она, - и очень испугалась, когда услышала, что крики синьоры стали глуше, словно ее накрыли подушкой. Вдруг все стихло. Через мгновение один из мужчин распахнул дверь, оттолкнул меня в сторону и бросился вниз по лестнице, как будто собственными глазами увидел сатану. А потом из квартиры донесся крик: «Дон Ансельмо, дон Ансельмо! Посмотрите!»

– Что бы это значило?