Жан д'Айон - Догадка Ферма

— Дамы тебе расскажут. Это они все сделали. Я поставил всех мужчин, способных держать оружие, у окон конторы. Ставни плотно закрыты, и если Фонтрай попытается атаковать нас, его встретят достойно.

— Не будет он ничего предпринимать, — пробормотал Луи. — Он считает, что победил. Он нашел в моих вещах кипу бумаг Пьера де Ферма и сжег их, полагая, что это и есть новая система кодирования, которую я привез из Тулузы.

— Гофреди передал шифры Югу де Лиону, — вставила мадам де Кастельбажак.

— Прекрасно! — вздохнул Луи. — Но как вы оказались здесь, мадам?

— Уничтоженный Фонтраем документ действительно важен? — спросил Гастон.

— Да, особенно для моего друга, с нетерпением ожидавшего его, для Блеза Паскаля. Это было доказательство теоремы.

— Какой теоремы? — заинтересовалась Луиза Муайон.

— Куб никогда не может быть суммой двух кубов, четвертая степень никогда не может быть суммой двух четвертых степеней, и в целом ни одна степень, превосходящая вторую, не может быть суммой двух аналогичных степеней! — прошептал Луи.

Все озадаченно переглянулись.

— Это старая задача, — продолжал Луи. — Две тысячи лет назад ее сформулировал Диофант Александрийский, и никто не сумел ее решить. Кроме Пьера де Ферма. Паскаль будет страшно разочарован, когда узнает, что Фонтрай уничтожил доказательство.

— Есть вещи более важные, Луи. Что ты узнал о шпионах в шифровальном бюро? — спросил Гастон, который, выяснив, что книготорговец и есть Карло Морфи, продолжал сомневаться по поводу Шарля Мансье. Был ли тот агентом Святого престола?

— Думаю, что теперь мне известно все! Полагая, что Фонтрай убьет меня, Бреш мне во всем признался. На самом деле у этого книготорговца другое имя: он называет себя Карло Морфи. Он сумел поймать в свои сети еще одного несчастного, которого выдал инквизиции в Авиньоне.

— Ферранте Паллавичино, — с гордостью произнес Гастон.

— Ты знаешь это? — удивился Луи.

— Я много чего узнал, — не без самодовольства объявил Гастон. — И все тебе расскажу.

— В шифровальное бюро проникли два предателя, а не один, — продолжал Луи. — Абер, работавший на Фонтрая, и Шантлу, который по-прежнему там. Он выполняет приказы Бреша и Святой Канцелярии.

— Шантлу! — воскликнул Гастон, на сей раз с досадой. Значит, он ошибся!

— Да, именно поэтому он пытался сбить со следа Гофреди. Теперь нужно его обезвредить. Он-то и убил Мансье. Кстати, а что случилось с Брешем?

— Лежит связанный в своей лавке. Мы заключили с ним сделку.

— Какую еще сделку? — запинаясь, пробормотал встревоженный Луи.

Гастон вздохнул:

— Чтобы освободить тебя, нам необходимо было узнать, где тебя держат. Мсье де Лион обещал ему, что он получит свободу, если расскажет все без утайки.

— Ты хочешь сказать, что он ускользнет от наказания? После всего, что он сделал? — возмутился Луи.

— Да. Ты должен понять нас, Луи. Только ты был важен для нас. Его жизнь в обмен на твою!

Луи закрыл глаза, и все подумали, что он снова лишился чувств.

Потом он слабо пошевелил головой:

— Вы были правы. Но остается Шантлу. Его надо как можно быстрее арестовать. Гофреди знает, где он живет, возьми его с собой.

— Я жду, что Лион пришлет нам нескольких человек для охраны конторы. Потом я займусь Шантлу. Ла Гут доставил в Гран-Шатле трех сообщников Бреша.

— Расскажи, как вы освободили меня, — попросил Луи. — А вы, мадам де Кастельбажак, объясните, каким образом вы оказались в Париже?

Изабо д'Астарак едва закончила свой рассказ, как во двор конторы въехала большая кавалькада. Гастон подошел к окну: это была дюжина черных мушкетеров и карета.

— К нам гости, Луи.

Мадам Фронсак велела унести все окровавленные тряпки и стала быстро прибираться в спальне. Не успела она закончить, как в комнату вошел ее супруг в сопровождении Юга де Лиона, а за ними — мсье дю Валлон, державший шляпу в руке.

Лион подошел к постели с занавесками, тогда как старший Фронсак и Портос остались у двери.

— Фронсак, никогда еще я не был так счастлив видеть вас! — воскликнул Лион. — Я встретился с Его преосвященством, и монсеньор сразу же отправил послание в Рюэль с просьбой разрешить обыск во дворце Гизов. К счастью, теперь, когда вы освобождены, в этом нет нужды. Ваши друзья одержали блистательную победу. У меня есть также новости о маркизе де Фонтрае…

Тут мадам Фронсак придвинула кресло в альков, и Юг де Лион сел около постели. Мать Луи отошла к своему супругу в другой конец комнаты. Оба понимали, что не должны присутствовать при доверительном разговоре между важным гостем и сыном. У кровати остались только Гастон, маркиза де Кастельбажак, Франсуаза де Лепинас и Луиза Муайон. Юг де Лион обвел взглядом каждого и, убедившись, что никто больше не услышит сказанного им, с довольной усмешкой начал: