Ромен Сарду - Прости грехи наши

Когда настойка была почти готова и Акен вознамерился наполнить ею свой кубок, его внимание вдруг привлек неожиданный звук: где-то возле дома каноников фыркнула лошадь. Старик замер, но больше ничего так и не услышал. Тогда он поднялся и, сделав несколько шагов, подошел к окошку и открыл его. Высунувшись наружу, он при слабом свете предутренних сумерек разглядел бок жеребца. Это был красивый крепкий конь, прочно привязанный у входной двери. Конь был огромным, с мощной шеей — не чета жалким клячам местных жителей. Черная шкура коня была защищена попоной из плотного шелка. Животное тяжело дышало: по-видимому, оно преодолело большое расстояние. Всадник, спешившийся с коня, уже куда-то ушел.

На улицах Драгуана не было ни души. Старик закрыл окошко, и на его лице появилось раздражение. Он уже несколько недель ждал приезда одного очень важного для него человека, но этот человек вряд ли мог приехать на таком коне.

Епископ хотел было позвать кого-нибудь из своих людей, однако звук поспешных шагов за дверью остановил его. Вошел Шюке, который на этот раз выглядел жизнерадостным и бодрым, как примерный солдат.

— Прошу прощения, ваше преосвященство…

Монах вошел в келью, не дожидаясь разрешающего жеста епископа.

— Только что приехал незнакомец, и он настаивает на встрече с вами.

— Да? Неужели это наш новый?..

— Нет, ваше преосвященство, — перебил его Шюке. — Это какой-то незнакомый человек. Он хочет встретиться с вами немедленно. Он не назвал мне своего имени.

Голос викария срывался от возбуждения. Это стечение обстоятельств казалось ему удивительным: суровость нынешней зимы, ранний утренний час, а тут еще…

— А каков он из себя — этот приезжий? — спросил епископ.

— Человек высокого роста, ваше преосвященство. Просто великан! Я не разглядел его лица. Он с головы до ног укутан в длинный промокший плащ.

Из-за необычной внешности незнакомца Шюке казалось, что его появление — это некое предзнаменование.

Акен, похоже, не был так поражен, как его викарий. Он еще раз подумал о том, что так долго ждал этой зимой приезда вовсе не какого-то странного незнакомца. К тому же этот внезапный визит не предвещал ничего хорошего.

— Пусть пройдет в большой зал, — сказал епископ. — Мы примем его с почестями, с какими встречаем людей, приехавших издалека.

Монах покачал головой, почему-то довольный тем, что ему кое-что известно о намерениях незнакомца.

— Нет, нет, ваше преосвященство. Это человек предупредил меня, что не нужно никаких церемоний. Он очень торопится, и единственное, чего он хочет, — немедленно встретиться с вами.

Епископ пожал плечами.

— Ну если он так хочет, пусть идет сюда. Не так часто встретишь дворянина, не обращающего внимания на условности…

Шюке исчез. Епископ повернулся к своему столу, закрыл чернильницу и аккуратно сложил все лежавшие на столе манускрипты в большой деревянный сундук. На столе не осталось ничего, кроме нескольких отдельных листков самого безобидного вида.

Вскоре епископ услышал звук тяжелых шагов в коридоре. Он высвободил из складок своей шубы нагрудный серебряный крест, соответствующий его чину.

Таинственный посетитель шел вслед за Шюке. Монах не соврал: незнакомец был просто великаном. Он был укутан в темный мокрый плащ, скрывавший и его руки, и лицо (оно было прикрыто капюшоном). Бедный монах, ошеломленный гигантским ростом этого человека и стуком его подбитой железом обуви об пол, не решался произнести ни слова.

Подойдя к двери кельи епископа, монах тихонько постучал в нее и, дождавшись разрешения войти, открыл дверь. Незнакомец подошел к Акену, не произнося ни слова и не открывая своего лица.

— Оставьте нас, Шюке, — сказал епископ. Викарий поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Он бегом спустился в трапезную, находившуюся на первом этаже, возле главного входа. Там его ждали братья Абель и Мео — еще двое монахов епископской резиденции. Они сидели за столом. Мео, дородный краснолицый человек, явно нервничал. Абель, самый старший из них, лучше умел держать себя в руках, но и он казался обеспокоенным…

Как только пришел Шюке, они начали вполголоса расспрашивать его о незнакомце.

— Он, несомненно, посланник из Жеана или прибыл от викарных епископов, так ведь? — предположил Мео.

После того как в прошлом году в Домине были найдены трупы, его преосвященство Акен обращался за помощью в архиепископство в Пасье, но на все свои просьбы получил отказ. Тогда он обратился за помощью в инстанции Жеана. Результат был примерно тем же: ему даже не соизволили ответить. Три письма, направленные епископам и оставшиеся без ответа, окончательно лишили его надежды на то, что произошедшее у реки Монтею событие удастся расследовать с посторонней помощью.