Иван Погонин - Экспедиция в рай

– Знаю.

– Отлично. Ищете подружку убитой и если находите, то ведете ее ко мне. Если не находите – ждешь до полдевятого и идешь в канцелярию строчить на машинке. Тагаметс говорит, что у тебя это неплохо получается. Вопросы есть?

– Нет.

– Тогда ступай, с Богом!

Каждое утро, еще затемно, на Петровский рынок съезжались крестьяне из окрестных деревень и пригородов, а с семи часов там начинали появляться кухарки и домашние хозяйки со всего города, чтобы купить продуктов подешевле.

Справа от входа располагался рыбный ряд, где продавали свежевыловленную живую рыбу. Когда Тараканов и Кербаум зашли на рынок, то увидели, что один из возов окружила толпа покупательниц – салака здесь была по 4 марки за фунт, на марку дешевле обычной цены.

Сыщик и потерпевший миновали мясной ряд, откуда доносились вкусные запахи чесночной колбасы, прошли птичниц, у ног каждой из которых лежали груды уток, кур, гусей и петухов, проследовали мимо бочек с творогом и маслом и ведер сметаны и очутились на толкучке.

Здесь торговали всем на свете: старой одеждой, самоварами, иконами, книгами довоенного издания, черной от времени мебелью. Справа от толкучки шли овощной и яблочный ряды, а за ними стояли возы, нагруженные дровами. Рядом с ними, в самом дальнем углу рынка, собирались несчастные, готовые задешево, за 40–50 крон в день, продавать свой труд. Не так давно Тараканов сам здесь проводил свой досуг. Женщин среди поденных было мало – всего пятеро. Одна из них – девочка лет пятнадцати, едва приметив Кербаума, бросилась наутек.

– Она! Она, господин полицейский! – закричал потерпевший и кинулся вдогонку.

Осип Григорьевич побежал следом, крикнув что есть мочи:

– Держи воровку!

Один из торговцев, мимо которого пробегала девушка, растопырил руки, но беглянка ловко увернулась и продолжила свой путь. Однако пробежать ей удалось не более десяти саженей – кто-то из покупателей схватил ее сзади за платье, она споткнулась, упала и завыла от боли, схватившись за ушибленную ногу.

– Ты куда же бежишь? – Осип Григорьевич остановился рядом, упер руки в колени, наклонился и пытался выровнять сбившееся дыхание. Потом повторил вопрос по-эстонски: – Зачем бежишь?

Вокруг собралась толпа, кто-то предложил «хорошенько отдубасить» лежавшую.

– Спокойней, спокойней, господа, – остановил линчевателей Тараканов. – Девушка сейчас будет доставлена в криминальную полицию, где с нее спросят по закону. Попрошу расходиться, господа! Здесь нет ничего интересного!

Его, разумеется, никто не послушался. К толпе приблизился постовой.

– Что тут происходит? Вы кто будете? – обратился он к Осипу Григорьевичу.

Только сейчас временный шофер криминальной полиции сообразил, что не имеет при себе никаких документов, подтверждающих его полномочия.

– Я агент начальника криминальной полиции, господина Цейзига, выполняю его секретное задание.

– На значок ваш позвольте взглянуть!

– Нет у меня значка.

– Нет? Тогда попрошу!

– Я, разумеется, пойду с вами, только и девочку заберите. Если она сбежит, вас херра Цейзиг живьем съест.

Третий нарвский полицейский участок находился в ста саженях от дома Тараканова – на Седьмой Петровской улице. Районный начальник, куривший у входа, узнал Осипа Григорьевича и поздоровался с ним за руку. Горе-сыщик тут же попросил его о помощи. Околоточный выслушал Тараканова, потом постового, телефонировал в КриПо и после короткого разговора с дежурным велел постовому найти для херра Тараканова извозчика. Через пять минут Осип Григорьевич и его пленница были на Кирочной, 15.

– Как тебя зовут?

– Эмилия.

– Фамилия?

– Родберг.

– Где живешь?

– Кадастик, третья улица, дом двадцать три.

– С кем?

– Что «с кем»?

– Живешь с кем?

– С отцом и бабушкой.

– Сколько тебе лет?

– Пятнадцать, скоро будет шестнадцать.

– Ты была пять дней назад на поденке у господина Кербаума?

– Не знаю такого.

– Тогда почему ты от него сегодня побежала?

– От кого?

– От Кербаума.

– Я же говорю – не знаю такого.

Цейзиг сжал кулаки и стиснул зубы. Помолчав секунд десять, продолжил допрос:

– Ты была сегодня на рынке?

– Была.

– Что ты там делала?

– На поденку нанималась.

– Почему ты побежала?

– Испугалась.

– Кого?

– Лысого.

– Кербаума?

– Не знаю я никакого Кербаума!

– Ну хорошо, не знаешь, так не знаешь. Почему ты испугалась лысого?