Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

– Я всегда говорил, что он полоумен, как бешеный хорек! – Куизль желчно рассмеялся, но потом вновь принял серьезный вид. – Черт его знает, что он имел в виду. Я, во всяком случае, ничего такого не знаю.

– Итак, чтобы я правильно понял, – робко произнес Симон, у которого от густого дыма слегка кружилась голова. – Мастер Ганс приходит к дому в надежде застать Барбару одну. Может, он хочет с ней просто поговорить, попросить ее руки; а может, и что похуже… Не застав ее, отправляется на это кладбище и что-то там ищет. Но вот что и для чего?

– Черт, я с удовольствием расспросил бы об этом его самого! – выругался Дайблер. – Но мерзавец как сквозь землю провалился. Он, видно, понимает, что после этого случая ему не стоит появляться на Совете. И в таверне в Хайдхаузене, где он остановился, его тоже не видели. Там живет его дальний родич, но он упрямится и ничего не говорит…

– В любом случае нельзя спускать глаз с этой таверны, – сказал Куизль и снова затянулся.

Дайблер фыркнул, как старый дракон.

– И как ты себе это представляешь? Нам с тобой и Георгу вечером нужно быть на собрании. К счастью, вчера мне удалось прекратить драку, пока кого-нибудь не прибили. Я должен трактирщику восемь крейцеров за сломанные стулья! – Он закатил глаза. – Это, конечно, на руку Видману. Тщеславный хлыщ только и думает, как бы выставить тебя из Совета и опозорить меня… Тут уж для него любой повод сгодится. – Он перевел взгляд на Симона. – Остается только лекарь, но он же разыскивает собачонку.

Фронвизер почувствовал, что краснеет.

– Хм, я, кажется, уже не раз повторял, что…

– Кажется, я знаю, кто нам поможет, – перебил его Георг. – Эти уличные мальчишки, с которыми сдружился Пауль, вроде как смышленые. Если подкинуть им монетку-другую, уверен, они согласятся последить за Гансом… – Он огляделся. – А где, кстати, Петер с Паулем?

– Этот дом чертовски велик, – проворчал Дайблер. – Большой и старый. Видно, ребята нашли где-нибудь новое укрытие. Проход к городской стене они уже отыскали.

Куизль почесал нос.

– Сомневаюсь, что Ганс вернется в эту свою таверну… Ну, пусть ребята попытают счастья. Лишним не будет… – Он задумчиво затянулся. – Что-то не так с этим кладбищем. Думаю, надо мне самому туда сходить.

– Но только после собрания. Может, твоя старшая дочь к этому времени что-нибудь выяснит на этой мануфактуре.

Якоб вытряхнул из трубки пепел на устланный тростником пол.

– Поздно уже, надо идти, – произнес Дайблер. – Остальным наверняка хочется узнать, что стряслось. А Видман…

– Да-да, я знаю, что он точит на меня зуб, – проворчал Куизль и повернулся к Барбаре: – И пока мы не ушли, скажи, пожалуйста, что хоть с Конрадом Неером ты пока не разругалась.

Барбара слабо улыбнулась.

– Ну, скажем так, он не такой скверный, как остальные. Я с ним разок уже прогулялась…

– И он еще жив! – рассмеялся Георг. – Так что можно надеяться на лучшее.

Они втроем уже направились к выходу, и в этот момент в дверь постучали. Дайблер открыл.

Сквозь табачный дым Симон увидел гостя и вздрогнул. Это был тот самый посыльный курфюрста, который приходил к нему позавчера! Неужели курфюрстина хотела услышать от него отчет о поисках? Вид у посыльного был еще более брезгливый, чем в прошлый раз. Он заморгал из-за густого дыма и недоверчиво огляделся, словно бы ждал, что на него сейчас бросится какой-нибудь грабитель.

– Здесь живет доктор Фронвизер? – спросил посыльный, при этом правая бровь у него дергалась от беспокойства.

Симон протиснулся вперед и разгладил мятый жилет, запачканный соусом.

– Э… да, это я.

– Я только что был в Ау. Мне сказали искать вас в… – посыльный закашлялся и помахал ладонью перед лицом, – …доме палача. От имени его курфюршеского высочества довожу до вашего сведения, что к шести часам вам следует явиться в оперу на Сальваторплац. Вместе с сыном.

Фронвизер онемел.

– Куда, простите?

– Оперный театр, – вздохнул посыльный. – Очевидно, юный кронпринц хочет видеть вашего сына.

– Юный кронпринц ?

У Симона сердце подпрыгнуло в груди. Он вспомнил, о чем говорил ему Петер после аудиенции.

Я играл с кронпринцем. Его зовут Макс, и он хочет увидеться снова…

Что ж, судя по всему, Петер не солгал.

Посыльный сморщил нос и брезгливо оглядел грязные брюки и мятый, поношенный жилет Симона.

– Боюсь, придется вас приодеть перед представлением. Крестьянам и простым горожанам вход в оперу запрещен. Курить там, кстати, тоже воспрещается, – добавил он снисходительно. – Лучше бы вам сначала заглянуть в резиденцию. Через вход для прислуги, прошу заметить. Подыщем для вас что-нибудь подходящее. Хм… – Он снова оглядел лекаря. – Надеюсь, найдется что-нибудь вашего размера.