Энн Перри - Скелет в шкафу

«Нам» означало «слугам», и Монк тут же сделал на этот счет мысленную пометку.

— Да, мэм. Благодарю вас. Я бы хотел поговорить с глазу на глаз с лакеями, если вы не возражаете.

— Да хоть сейчас. — Она вытерла руки о фартук. — Сэл! Оставь эту картошку и позови Гарольда, а потом, когда он уйдет, — Персиваля. Да не стой ты здесь, растяпа! Делай, что сказано! — Кухарка вздохнула и вновь принялась месить тесто. — Вот девчонки пошли! Едят не меньше моряка на судне, а посмотришь на нее, еле шевелится. Муха сонная! Живей, тебе говорят!

Вспыхнув, рыжеволосая девушка выскочила из кухни, и ее каблучки торопливо застучали по коридору.

— И не вздумай задерживаться! — крикнула ей вслед кухарка. — Совсем от рук отбилась! Только бы на лакеев глазеть, кошмар какой-то! Лентяйка! — Она снова повернулась к Монку: — А теперь, если у вас нет ко мне вопросов, шли бы вы тоже отсюда и не мешали. С лакеями вы можете поговорить у мистера Филлипса. Он сейчас занят в погребе и мешать вам не будет.

Монк так и поступил. Посыльный Вилли показал ему дорогу к буфетной — помещению, где дворецкий держал ключи, счета, столовое серебро, а также отдыхал в свободное от службы время. Там было тепло и очень уютно.

Гарольд, младший из лакеев, оказался коренастым белокурым парнем, совершенно не похожим на Персиваля. Должно быть, у него имелось больше достоинств, чем казалось на первый взгляд, иначе бы Гарольд быстро лишился места. Монк задал ему вопросы, которые, скорее всего, уже задавал Ивэн, и получил на них отрепетированные ответы. Трудно было вообразить, чтобы Гарольд оказался тем самым страстным ухажером, о котором говорила Фенелла Сандеман.

Персиваль был совсем из другого теста — держался более уверенно, даже воинственно, явно готовый в случае чего защищаться до последнего. Когда Монк усилил нажим, лакей почувствовал опасность. На вопросы он отвечал быстро, почти не раздумывая, вызывающе глядя на инспектора:

— Да, сэр, я знаю, что убийца миссис Хэслетт проживает в этом доме. Но это еще не значит, что ее убил кто-то из нас, слуг. Да и зачем нам это делать? Слуга ничего не выиграет, только проиграет. И потом, она была весьма приятная леди; мы ей, кроме добра, ничего не желали.

— Она вам нравилась?

Персиваль улыбнулся. Он явно понимал, куда клонит полицейский, но было ли это свидетельством нечистой совести или же признаком остроты мышления — Монк наверняка утверждать не мог.

— Я лишь сказал, что она была весьма приятная леди, сэр. Вольности я с ней не допускал, если вы именно это имеете в виду.

— Вы слишком быстро об этом заговорили, — заметил Монк. — Почему вы вообще думаете, что я имел в виду именно это?

— Потому что вы пытаетесь свалить вину на кого-либо из слуг, чтобы не связываться с господами, — храбро ответил Персиваль. — Если я ношу ливрею и то и дело говорю: «Да, сэр… Нет, мэм…» — это еще не означает, что я совсем тупой. Вы сами — полицейский, и ваше положение ничем не лучше нашего.

Монк поморщился.

— И вы прекрасно знаете, каково вам придется, обвини вы в убийстве кого-то из домочадцев сэра Бэзила, — закончил Персиваль.

— Я сделаю это лишь в том случае, если у меня будут неопровержимые доказательства, — коротко ответил Монк. — Пока их нет.

— Тогда, быть может, вы слишком избирательны в своих поисках. — В голосе Персиваля звучало презрение. — Как можно найти то, чего найти не хочешь? А вы ведь не хотите, верно?

— Я буду искать улики везде, где сочту нужным, — сказал Монк. — Вы находитесь в доме днем и ночью. Вот и посоветуйте: где их, по вашему мнению, стоит искать?

— Ну, мистер Терек, к примеру, ворует вино из погреба — за последние пару лет он ополовинил запасы самого лучшего портвейна. Удивляюсь, как он вообще иногда бывает трезвым!

— Это причина, чтобы убить миссис Хэслетт?

— Возможно… если она узнала и собиралась сказать сэру Бэзилу. А сэр Бэзил бывает очень строг. Он за такие проделки может старичка и на улицу вышвырнуть.

— Тогда зачем мистер Терек так рискует?

— Не знаю… Но факт остается фактом. Я сам много раз видел, как он пробирается вниз, а обратно — уже с бутылкой под полой.

— Не слишком убедительно.

— Тогда обратите внимание на миссис Сандеман. — Лицо Персиваля застыло, губы злобно поджались. — Взгляните, с кем она водит дружбу. Я сам несколько раз сопровождал ее экипаж в очень странные места. Шляется вдоль Роттен-роуд, как дешевая шлюха, а уж читает такое, что сэр Бэзил сжег бы немедленно, — скандальные листки, сенсационную прессу. Поймай мистер Филлипс за таким чтением кого-то из служанок — тут же выгнал бы.