Средневековые убийцы - Проклятый меч

— Случайно? — удивилась мадам Элизабет. — А я думала, молодой человек, что вы приехали сюда по приглашению.

— Сейчас это не имеет отношения к делу. Не знаю, что послужило главной причиной — злоба, отчаяние, алчность или все это, вместе взятое, — но один из присутствующих здесь напал на Элиаса с мечом, с тем самым клинком, который лежит перед вами на столе. Элиас получил смертельную рану и, возможно, мгновенно умер. А потом этот… персонаж… решил, что будет лучше, если тело обнаружат во дворе, возможно, на некотором расстоянии от дома.

— О да, господин Ревилл, — вмешался Роуланд, даже не дав себе труда скрыть презрительную усмешку. — Ну и как же он это сделал? Может, покойник сам туда вышел? Вы помните, следы на снегу принадлежали только одному человеку и вели в одном направлении. Если, конечно, не брать во внимание отпечатки ваших ног. Мы видели их сегодня утром собственными глазами.

— Правильно, но это произошло, потому что Элиаса вынесли во двор уже мертвым. Выглянув из окна поздно ночью, я увидел, что перед входом стоит очень высокий человек, намного выше любого из присутствующих здесь. А дело в том, что кто-то вынес Элиаса на спине. Будучи и без того высоким, с телом на плечах он, естественно, казался еще выше.

Его вынесли так же, как святой Христофор переносил на плечах через реку младенца Христа. Именно к этому изображению на гобелене пытался привлечь мое внимание Грант, а не к Юдифи с отсеченной головой Олоферна. Человек, переносящий на плечах младенца, — именно эту сцену видела обезьяна, сидя у камина прошлой ночью. Она видела, как мертвого хозяина выволокли в снежную ночь. Когда входная дверь открылась, в гостиную ворвался свежий ветер и развеял золу из камина по всему полу, покрыв его тонким слоем. Именно поэтому Грант наследил там своими лапами. При этом он громко кричал, и эти звуки я слышал в своей маленькой комнатушке на втором этаже.

— Но там была только одна пара следов, ведущих из дома, — напомнил мне Валентайн.

Этот джентльмен был, конечно же, стар, но при этом еще не выжил из ума.

— Да, и я понял, как это было сделано, — спокойно отреагировал я. — С помощью «Гамлета».

Сейчас все внимание было приковано ко мне, хотя некоторые из присутствующих явно считали меня сумасшедшим, как и самого принца Гамлета.

— По-моему, это вы, — кивнул я в сторону Роуланда Хэскилла, — сказали вчера вечером, что видели пьесу господина Шекспира об этом безумном датчанине. Вы сказали, что там было слишком много глупой болтовни о каких-то ястребах, ножах и морских крабах, на фоне которых разворачивалось действие.

— Да, я помню, — подтвердил Роуланд, — но какое это имеет отношение к смерти нашего кузена?

— Самое непосредственное, — улыбнулся я. — Потому что человек, выносивший тело мертвого хозяина дома, сделал лишь несколько шагов от крыльца, а потом бросил его на снег. Это расстояние ему показалось вполне достаточным, чтобы добиться нужного эффекта.

— Какого эффекта? — удивилась Марта.

— Чтобы создать впечатление, будто Элиас был совершенно один во время кончины. Чтобы все подумали, что он пал жертвой сверхъестественных способностей этого клинка, или, если хотите, вмешательства божественных или дьявольских сил.

Я сделал многозначительную паузу, дожидаясь возражений, но никто из сидевших за столом не проронил ни слова.

— А потом, — продолжал я, — бросив тело на снег перед домом, этот человек попятился, как краб, стараясь наступать на те же самые следы. Таким образом, получалось, что во время гибели Элиас был совершенно один.

— А меч? — спросил Катберт. — Как вы объясните его появление?

— Полагаю, его бросили в снег с порога дома, когда Элиас уже лежал во дворе. Помню, мне с самого начала показалось странным, что меч лежал на некотором расстоянии от тела. По всей видимости, убийце было тяжело тащить тело старика и меч одновременно. Именно поэтому он вернулся, принес меч и швырнул его с порога, чтобы не оставлять следы на снегу.

Я кивнул в сторону входной двери.

— Но зачем, ради всего святого? — воскликнул Роуланд, и я заметил, что презрительная ухмылка исчезла с его лица.

— Все из-за этой легенды о давнем проклятии клинка, о том, что он может летать по воздуху по собственному желанию, и так далее и тому подобное. Я понимаю, вы можете приписывать мечу подобные свойства, поскольку познакомились с такими небылицами в детских сказках и баснях, но абсолютно уверен — это убийство не было спланировано заранее. Оно произошло случайно, в результате непреднамеренного стечения обстоятельств. Это было лучшее, что мог придумать убийца, дабы придать этому делу некий налет сверхъестественности.