Дэвид Дикинсон - Спи, милый принц

Симкинс, прислонив рахитичную лесенку к стене, полез наверх.

— С годами моя архивная система становится все более запутанной. Я это к тому, что начинаю путаться в ней и сам. По первости, много лет назад, я брал за основу имена судов. Однако дойдя до «е» — Единоборец, понял, что толку от такой системы не будет. И попытался расположить все в алфавитном порядке. Но и тут сумел добраться только до «д» — Дания. Тогда я решил использовать в виде ключа имя первого морского лорда. И это не сработало. Вы сами-то как по части систематизации документов, лорд Пауэрскорт?

— Безнадежен, мистер Симкинс, решительно безнадежен.

— Ну вот, — Симкинс уже шатко спускался по ступенькам. — Нам с вами еще повезло, что «Британия» и «Вакханка» начинаются с соседних букв. Будь это «т» или «у», вам пришлось бы прождать целый месяц. Ну-с, так, — Симкинс расторопно перебрал бумаги в первой папке. — «Британия». 1876–1879. Капитан Уильямс. Недолго он прослужил — в большинстве своем они занимают такие посты годами… О Господи, Боже ты мой. — Симкинс воззрился на Пауэрскорта с обновленным почтением: — Похоже, вы и впрямь наткнулись на что-то интересное. Для вашей книги, хочу я сказать. Вместе с капитаном Уильямсом были отправлены в отставку офицеры экипажа. Все до единого.

— И что, на ваш опытный взгляд, это может означать, мистер Симкинс?

— Генеральная чистка. Никогда ничего подобного не видел. Вы не помните, в 1879-м никаких крупных сражений не было?

Пауэрскорт сообразил, что до буквы «с» — Сражения — архивная система Симкинса так и не добралась. Интересно, подумал он, не остались ли вне нее все серьезные вооруженные конфликты? Что, к примеру, могло статься с войной в Эфиопии? Или с захватом Явы?

— Да вроде бы не было.

— Не нравится мне это. Совсем не нравится. Тут попахивает военным судом. Или скандалом. Однако проделано все было втихую. Сегодня экипаж служит на судне. А завтра его уже нет. Хорошая получится глава для вашей книги. — Симкинс вручил Пауэрскорту листок бумаги. — Здесь имена и последние, какие у нас имеются, адреса всех офицеров. Думаю, многие верны и поныне. А вот тут у нас имена офицеров «Вакханки». Здрасьте вам. Да у вас, похоже, просто нюх на такие истории, лорд Пауэрскорт. На этой папке стоят четыре звездочки.

— Четыре звездочки? А что они означают?

— Да вот пытаюсь вспомнить. Я эту систему со звездочками сам придумал, лет тридцать назад, — архивариус безнадежно оглядел длинное, узкое помещение, словно надеясь увидеть начертанный где-то в пыли ключ к своей системе. — Ага. Я знал, что не забуду. Память у меня время от времени сбоит, совсем как эти новомодные паровые машины на судах, я бы так сказал, но потом оправляется. Так о чем я?

— О четырех звездочках, — мягко напомнил Пауэрскорт.

— О четырех звездочках? Четыре звездочки? Ну конечно. Значение их двояко. Во-первых, они означают, что перед выдачей документов следует испросить разрешения в канцелярии премьер-министра. А во-вторых, что документы, связанные с этими, хранятся в других правительственных ведомствах.

Пауэрскорт представил, как он мыкается от одного архивариуса Уайтхолла к другому — и каждый оказывается эксцентричнее предыдущего, — и сердце его упало.

— В общем, означает это, что имена я вам дать не могу. Имена офицеров с «Вакханки».

— Но, помилуйте, у меня же письмо как раз из канцелярии премьер-министра.

— Какое письмо? У вас разве есть письмо? Кто, вы говорите, у нас нынче премьер-министр? Опять забыл.

— У меня письмо из канцелярии лорда Солсбери, премьер-министра.

— Это который из Хатфилда?

— Совершенно верно.

— Ну, так бы сразу и сказали! Разумеется, вы можете получить эти имена. И простите мне мою забывчивость.

— Что вы, что вы, мистер Симкинс. Я чрезвычайно вам благодарен.

На прощание Пауэрскорт получил множество пожеланий успеха его книге. Они сопровождали его и пока он удалялся от архива по узкому коридору. Последние же слова архивариуса нагнали его уже на нижних ступенях лестницы:

— Постарайтесь придумать для вашей книги хорошую систему документирования. Мне это так и не удалось.

Странное это обстоятельство пришло Пауэрскорту в голову, пока он находился под землей. До Слоун-сквер оставалась, по его представлениям, пара сотен ярдов, когда поезд его, содрогаясь, остановился. Пауэрскорт вытащил список офицеров корабля Ее Величества «Британия» и смятенно вгляделся в написанное Симкинсом. Почерк у того был до крайности мелкий, и писал он очень тонким пером.