Иван Погонин - По следам фальшивых денег

– Матушка вашего агента имеет дом в Китае?

– А где же ей иметь дом, если она китаянка?

– У вас есть агент китаец?!

– Есть, и это единственный агент, который исправно несет службу. Остальных моих сотрудников вечно надо подгонять. Хороших людей на такое жалованье не привлечь. Жизнь у нас теперь стоит бешеных денег, дороже, чем в столицах, а оклады древние. Берешь не тех, кого надо бы, а тех, кто идет, и крутишься кое-как с ними. Бамбук! – крикнул коллежский регистратор.

В комнату тут же вошел китаец с двумя стаканами чаю на подносе и смерил гостя пристальным умным взглядом.

– Вот он, мой «ходя», – отрекомендовал Колмаков агента. – Человек испытанной верности и больших талантов.

Китаец поклонился и поставил поднос на тумбочку у кровати.

– Пейте чай, вы такого наверняка не пивали. За чаем дела наши грешные и обсудим, – сказал Колмаков.

– То, что на меня обратили внимание, я понял случайно – когда смотрел план города. На плане благовещенские полицейские участки раскрашены в разные цвета. Я жил во втором, а Панин – в четвертом. Меж тем ко мне пришел тот же околоточный, который и описывал труп балалаечника.

– Да, этот Гуль еще тот фрукт. До того на деньги жадный, что мать родную готов продать.

– Потом я заметил, что за мной ходят двое каких-то подозрительных мастеровых. Видимо, они проследили, как я уехал в Китай, и подослали ко мне отравителя. Из ваших слов следует, что мое отравление суррогатом удивления ни у кого не вызвало бы. Хотя… Если это так, то отравитель наверно знал, что я поеду в Сахалян, иначе он не успел бы подготовиться. Но откуда? Розину записку прочитал? Или…

– Или написал, – закончил за него Колмаков.

– Не писал, а диктовал, почерк был женский. Я попросил Розу разузнать место жительства Саяниной часа в четыре утра, а в четыре вечера, то есть всего через двенадцать часов, она мне про это место сообщила. Откуда так быстро?

– Я Наталью Патрикеевну знал немного. Так вот, ни за что на свете не стала бы она жить в этой «Европейской», да вообще в Сахалян ни за что на свете не поехала бы. Не того полета птица.

– Может быть, пообтесалась за то время, пока от следствия скрывается?

– Пообтесаться-то она, конечно, пообтесалась, но не до такой степени. Вас явно сюда этой запиской заманили. Опишите мне поподробнее приметы судейского, поспрашиваю я своих людишек насчет него.

Тараканов повторил приметы отравителя в порядке, установленном циркуляром Департамента полиции, и добавил:

– А я, в свою очередь, с фрейлейн Розой поговорю.

– А смысл с ней разговаривать? Ясное дело, ее Копытин записку написать заставил, ну или его люди. У него охрана из ингушей, еще те абреки, кого угодно что угодно сделать заставят. В Благовещенске вам лучше пока не появляться, но коли понадобится непременно ехать, так на пароход не садитесь, не то они вмиг узнают о вашем воскрешении. Езжайте ближе к ночи на «душегубке».

– Это что такое?

– А у нас так китайскую лодку называют. Но вы не переживайте, в эту пору Амур спокойный, скорей всего, доберетесь благополучно. Чтобы подозрений не вызывать, я вас часто навещать не буду, так что встретимся дней через пять. Матушка Бамбука с вас дорого не возьмет – рубль в день с полным пансионом. И не брезгуйте китайской едой, она вкусная.

Вернулся Колмаков не через пять, а через три дня. Новостей у него был множество.

– Вы передайте по начальству, Осип Григорьевич, что оно мне зря не доверяет. Если бы вы не таились, мы бы это дело в два дня открыли. В общем, слушайте: во-первых, Панин. Он раньше тоже в «России» играл, хорошо знал Саянину и всегда был с ней не в ладах. А у Копытина, наоборот, любимым артистом был. Тот каждый раз, когда в «России» ужинал, его к себе в кабинет приглашал. Приглашал и в сентябре, когда Дунаевский с Саяниной из Парижа вернулись. По словам моих агентов, они тогда хорошо погуляли, теперь я понимаю, по какому поводу. Скорее всего, Панин в тот вечер что-то и услышал. Гуль, оказывается, не только к вам ходил, он и бывшую квартирохозяйку Дунаевского посетил и о вашем визите расспрашивал, она ему про Панина и поведала. Потом Гуль к вам сходил и догадался, что вы не тот, за кого себя выдаете. Он сообщил своим хозяевам, а те решили Панина ликвидировать. Видимо, много лишнего при Емельяне Пантелеевиче наговорили, потому и убили его, даже не выяснив досконально, кто вы и зачем им интересуетесь. Потом они про ваш визит к фрейлейн Розе как-то проведали, расспросили ее с пристрастием и узнали, что вы Натальей Паатрикеевной интересовались.