Макс Коллинз - Неоновый мираж

– О'кей, мистер Геллер.

С Друри я разговаривал каждый день, интересуясь, как продвигается расследование. Выяснилось, что зеленый грузовик был угнан в марте. ФБР прислало своих людей, чтобы снять отпечатки пальцев, но результатов это пока никаких не дало. Так же ничего не удалось узнать о сером «седане» с номерами штата Индиана. Очевидцы не могли запомнить, какие на нем были цифры. «Пит-Двухстволка» сумел отыскать еще одного свидетеля – парнишку, торговавшего газетами (возможно, как раз того, у которого я покупал газеты, чтобы обмотать Рэйгену раненую руку). Друри приезжал в Бронзевилль, чтобы побеседовать с этим парнишкой, и остался весьма доволен. В начале следующей недели все четверо должны были отправиться в центральный полицейский участок, чтобы опознать подозреваемых на фотографиях.

Без особого успеха завершилась для Друри попытка фронтальной атаки на Синдикат. Гузик, Серителла и другие были отпущены на все четыре стороны после серии допросов. Серителла, правда, был в сильном замешательстве после того, как Друри в понедельник в полночь, взяв несколько десятков полицейских, окружил его дом. Это событие получило большой резонанс в прессе, назвавшей его, бывшего сенатора, члена городского комитета Республиканской партии, другом гангстеров, кем он и был на самом деле.

Впрочем, в отличие от Гузика, он согласился пройти тест на детекторе лжи, твердо заявив, что не причастен к покушению на Рэйгена.

В это же время мэр города Келли распорядился применить суровые меры против местных дельцов игорного бизнеса, в первую очередь против букмекеров. Шеф полиции назвал эту кампанию «сильнейшим ударом по игорному бизнесу» в городе. Я был готов поручиться, что эта акция продлится неделю, максимум две.

Семья Рэйгенов в течение всего этого времени в полном составе, включая трех замужних дочерей, навещала больного. Правда, миссис Рэйген начиная со среды вынуждена была прекратить свои визиты к мужу: она слегла с гипертоническим кризом во вторник вечером после звонка неизвестного, который сказал: «Передай своему старику, чтобы он заканчивал со своим бизнесом, иначе увидишь его в гробу». Врач запретил Эллен вставать с постели и отвечать на телефонные звонки.

Пегги перестала ходить в офис и находилась рядом с тетей, выполняя роль сиделки. Нам удалось поговорить всего лишь несколько раз, да и то в основном по телефону, хотя сегодня, в субботу, у нас была юбилейная дата.

Джим Рэйген-младший в отсутствие отца взял дела фирмы в свои руки, но все равно находил время ежедневно бывать в больнице.

Он по-прежнему тяжело переносил случившееся, но старался в присутствии отца не показывать виду; тот наверняка бы не одобрил подобного малодушия. Медицинский персонал Майкл Риз, так же как и два семейных врача Рэйгенов, помогали мне не пускать посторонних в палату к больному. В местном отделении ФБР мы заявили, что будем держать с ним связь, предупредив, чтобы они нам не звонили и что мы позвоним сами, когда будет необходимо.

Все эти дни Джеймсу Рэйгену давали сильные успокоительные средства, а также кислород, и он в основном находился в состоянии сна. Наконец в пятницу врачи сочли его состояние вполне удовлетворительным, чтобы начать трехчасовую операцию, в ходе которой они одну за другой извлекли пули из его правой руки и плеча.

В пятницу объявился Мики Мак Брайд. Артур Мики Мак Брайд был в свое время партнером Джима Рэйгена в «Континентэл Пресс», а сейчас работал в кливленлдском филиале этой фирмы.

Я никогда раньше не встречался с ним, он же, по его словам, много слышал обо мне от Джима.

– Джим очень высокого мнения о вас, – сказал он, тряся мне руку.

Он был очень маленького роста, может быть, чуть выше известного актера-карлика Мики Руни. У него было круглое лицо с мешками под глазами и светло-каштановые седеющие волосы. Он носил затемненные очки. Этот ирландец чем-то походил на Гузика, но выглядел моложе его. Видно, он любил хорошо одеваться: на нем был золотисто-коричневый в «елочку» костюм и красный галстук-бабочка.

– Он мне также рассказывал о вас, – сказал я, вежливо улыбаясь ему.

Джиму Мики Мак Брайд нравился, но я интуитивно почувствовал к нему неприязнь. Он был чересчур приветлив для человека, с которым мы совершенно не были знакомы.

– Вы приятель Несса, не так ли?

– Да, – ответил я.

Он махнул рукой в сторону Кливленда:

– Это делает ему честь. Думаю, что он меня недолюбливает. – Мики широко улыбнулся, округлив свои толстые щеки: он был похож в этот момент на старенького гнома. – Ему не нравится, что я получаю законный доход от игорного бизнеса. Сам он, кажется, сейчас тоже открыл какое-то свое дело.