Макс Коллинз - Сделка

– Ну хорошо, – сказал я. – Думаю, я смогу это сделать.

– Есть еще кое-что. Я хочу, чтобы вы пошли к Фрэнку Нитти и рассказали ему, что вы сделали.

– Что?

Он улыбнулся, и я в жизни не видел более странной улыбки: верхняя губа задралась и обнажила верхние зубы, отчего на его лице появилось выражение самодовольства и отчаяния одновременно. И то, что он потом сказал, лишь доказывало, что я правильно расценил его улыбку:

– Сделаем так, как будто я ничего не знаю и будто вы пришли к нему просто из верности. Вы пойдете к Нитти и скажете, что кто-то пытается повернуть дело так, будто О'Хара работает на федералов, но на самом деле О'Хара не информирует их. Вы скажете, что О'Хара зашел так далеко, что попросил вас сказать федеральным агентам, что он не собирается ничего для них делать.

Я ненавижу, когда люди говорят о себе в третьем лице.

– Почему бы вам самому не пойти к Нитти?

– Если я пойду сам, он сочтет, что я себя выгораживаю. Он может решить, что я лгу. А если придете вы, а я об этом не буду знать, это докажет мою преданность ему.

Мы проехали под навесной железной дорогой.

– Вы это сделаете?

– Нет.

– Нет?

– Я не хочу связываться с Нитти.

– Вы нравитесь Нитти. Он вам верит. Он уважает вас.

– Не думаю, что это соответствует действительности. Я временами имел с ним дело, и он довольно дружелюбно относился ко мне, но едва лишь намечались какие-то кровавые разборки, я всегда тут же выходил из игры.

О'Хара снял ладонь с руля, потянулся и схватил меня за руку.

– Меня подставляют. Геллер. Только кто-то посторонний может спасти меня. Я стряхнул его руку.

– Нет.

– Назовите вашу цену.

– Нет.

Мы переехали улицу Кедзи и въехали в Дуглас-Парк. В детстве я часто играл здесь. Интересно, подумал я, замерзла ли лагуна. Наверное, нет.

– Пять тысяч. Пять, Геллер. Господи Иисусе! За пару плевых поручений. Мог ли я сказать «нет»?

– Нет, – сказал я. – Никаких дел с Нитти. Пять тысяч – это пять тысяч, но они не стоят того, чтобы быть убитым. Нет. Остановитесь и дайте мне выйти.

– Кто-то едет за мной.

– Знаю. Они едут за вами с Двадцать второй улицы.

В парке никого не было, листья пожелтели и облетели с деревьев, кружась в воздухе. Тихая спокойная картина. О'Хара набирал скорость, и теперь она достигла сорока миль. «Форд»-преследователь не отставал от нас.

– У вас есть пистолет? – пробормотал он.

– В моем столе, в офисе. Остановитесь.

– Тогда возьмите мой.

– Хорошо.

Я взял его пистолет и направил на О'Хару.

– Остановитесь и дайте мне выйти.

Его щеки побагровели.

– Я не остановлюсь.

Я приставил дуло к его лицу.

Он сглотнул.

– Я замедлю скорость, но не остановлюсь.

– Я успею.

– Хоть пистолет-то мне оставьте.

О'Хара замедлил скорость, я открыл дверцу, прыгнул на дорогу, бросил пистолет на сиденье и нырнул в траву.

Другая черная машина с ревом догнала «форд» О'Хары. Некоторое время автомобили мчались рядом по парку. Потом из машины-преследователя раздались выстрелы, которые пробили ветровое стекло перед сиденьем водителя «форда» О'Хары. Непонятно, что было громче: звук бьющегося стекла или шум выстрелов.

О'Хара увернулся от преследователей, а потом подтолкнул их автомобиль сбоку: теперь они ехали параллельно по разделительной полосе четырехрядной улицы. Я едва видел их: это были два неизвестных мне бандита в черных шляпах, черных пальто, в черном автомобиле и с черным пистолетом, который проделал вторую дыру в ветровом стекле «форда» О'Хары и в нем самом. Я ясно видел, что модная машина потеряла управление, накренилась к обочине, толкнула фонарный столб, отчего фонарь разлетелся вдребезги, а затем, как бешеная, отлетела в другую сторону по дороге, врезалась в другой столб и остановилась.

Второй черный «форд» сбавил скорость и остановился на красный сигнал светофора на Вестерн. Я не мог различить номера, но они были иллинойские. Автомобиль спокойно уехал.

Я впервые приблизился к машине О'Хары. Окно «форда» с той стороны, где сидел я, было похоже на паутину. Я открыл дверь и увидел его. Руль был погнут. Шляпа слетела с О'Хары, он сполз с сиденья, его открытые глаза смотрели в одну точку, губы были приоткрыты, как будто он хотел что-то сказать; кровь забрызгала салон машины. Одну руку О'Хара сунул за полу пиджака, и в такой позе он напоминал Маленького Генерала, который стал для него примером. Прямо перед ним в ветровом стекле были две дыры размером с бейсбольный мяч – от близкого выстрела. Они были похожи на два вытаращенных пустых глаза.