Макс Коллинз - Двойник

Они оба пожали плечами.

– Подождите, дайте мне разобраться. До сих пор в этом деле не были задействованы силы полиции Чикаго. И вдруг не люди из ФБР, а какой-то безымянный чикагский коп берет отпечатки пальцев! Как это объяснить!

На этот раз плечами пожал Коули.

– Это был морг Кук Каунти. Что я могу сказать?

– Почему бы вам не пойти туда и не снять еще раз отпечатки пальцев, пока есть время!

– Зачем? – раздраженно поинтересовался Пурвин. Коули покачал головой.

– Мне кажется, уже поздно. Наверное, отец Диллинджера едет из Индианы за телом, если уже не приехал.

– Черт, тогда нужно поехать в Индиану и поговорить с Диллинджером-старшим еще до похорон, чтобы не тратить деньги на эксгумацию, а также проверить отпечатки пальцев.

– Зачем это нужно? – заметил Пурвин.

– Зачем нужно? Вы же сами повторяли много раз, что чикагские копы способны продать свою бабушку за сигару.

Пурвин, посмотрев на часы, сказал:

– Мне нужно заехать домой за багажом, скоро мой поезд. Джентльмены, придется вас покинуть.

Он подошел к двери, затем повернулся и сказал:

– Сэм, встретимся через несколько дней. Мистер Геллер, благодарю вас за то, что вы поделились своими соображениями. Они достаточно интересны, хотя и несколько притянуты за уши. Мы вам благодарны за то, что вы поделились ими только с нами.

– О, Мелвин, – сказал я, – Вы, конечно, можете уехать, но провороните свой шанс. Он хмыкнул и вышел. Оставшись с Коули вдвоем, я спросил:

– Куда он отправился?

– В Вашингтон, – тихо ответил он.

– Будет пожимать руку своему шефу?

– Он встретится с директором ФБР и высшим чиновником органов юстиции.

– Наверное, в прессе появится масса фотографий?

Коули пожал плечами, но потом утвердительно кивнул.

– Мелвин Пурвин заработал себе репутацию за счет этого мертвеца. Мне интересно, сможет ли малыш Мел спокойно спать в течение двадцати или тридцати лет, зная, что человек, которого он вроде бы убил, может снова появиться в любое время, – сказал я.

Коули промолчал.

Я поднялся.

– Желаю вам удачи, именно вам, Коули. Вы мне кажетесь порядочным человеком.

Он тоже встал и пожал мне руку.

– Геллер, вы хороший специалист. Но я не думаю, что вы во всем правы... Но ценю, что из чувства долга, чести или чего-то еще вы пришли к нам и все рассказали.

– Это что-то новенькое. Мне никогда не говорили о моем чувстве гражданского долга, чести или чего-то еще. Между прочим, мне положены деньги в качестве вознаграждения, не так ли? – засмеялся я.

– Наверное, – ответил Коули, но казалось, что его поразила моя фраза.

– Ну, если в течение следующих дней не разразится скандал и если им удастся похоронить мертвеца и написать на камне, что здесь лежит Диллинджер, вы знаете, по какому адресу послать для меня чек.

Коули кивнул головой.

Через несколько дней прислали чек. Я получил пять сотен. Болтали, что Анна Сейдж получила пять тысяч долларов, но некоторые утверждали – десять тысяч. Заркович тоже, по слухам, получил пять тысяч. Но это были деньги от правительства. Кто знает, сколько они получили от Джона Диллинджера или от Нитти.

Что последовало после стрельбы у «Байографа», я узнавал из газет и других источников, слушал радио. Кроме того, были разговоры в барах и кафе.

В последующие несколько дней многие любопытствующие толпились у маленького похоронного бюро в Муресвилле, в штате Индиана, родном городе Диллинджера. В газетах сообщалось, что еще пять тысяч человек посмотрели на мертвеца, лежавшего на парче в зале для прощания. Газеты также писали, что многие, знавшие Джонни, «с трудом» узнали его, так он сильно изменился. Его сестра Одри, которая помогала воспитывать его, не сказала, что признала брата в этом человеке, просто попросила: «У меня нет вопросов – похороните его».

Отец Диллинджера, приехав в Чикаго за трупом, в первых интервью плакался, что у него нет денег на похороны сына. Но чуть позже, после встречи с адвокатом Пикетом, он повеселел и заявил, что денег на похороны хватит, как будто нашел чей-то бумажник на Ла-Саль-стрит.

В эти дни случилось еще одно интересное событие – Анна Сейдж вышла из подполья и стала раздавать интервью направо и налево. «Леди в красном» купалась в лучах славы. Старые истории, распространявшиеся Пурвином и Коули, чтобы защитить ее и Полли, были забыты. И Анна постоянно беседовала с прессой до тех пор, пока Пурвин и Коули не отправили ее отдохнуть за казенный счет.