Элизабет Редферн - Золото Ариеля

— Кости! Вот ублюдок. Он украл мои кости…

Но один из собутыльников Баркли заметил что-то за пустой тарелкой, затем отодвинул тарелку и с торжеством поднял руку.

— Ничего он не украл. Смотри, что я нашел.

Две кости лежали у него на ладони. Побагровевший Баркли схватил их, ощупал и прошептал:

— Да, это мои. Проклятие, вот ловкач, сукин сын; сунул мои кости под свою тарелку, а играл своими. А у него они, должно быть, фальшивые…

— Как у тебя, да, Баркли? — крикнул кто-то.

Зрители разразились смехом, потом отступили, потому что Баркли бросился на улицу ловить злодея.

Но хотя он и пробежал по улице взад-вперед не один раз, там никого не было. Дождь шел, не переставая.

— Будь он проклят, — снова выругался Баркли. — Шулер, жулик. Будь он проклят…

Все еще ругаясь, он вернулся в таверну.

— Орфей, — насмехались его товарищи, встряхивая в кулаках воображаемые кости. — Орфей!

На Динз-лейн, рядом со старой церковью Святого Мартина, синеглазый черноволосый Орфей, чье настоящее имя было Нед Варринер, наконец увидел того, кто искал его у «Трех песенок». Человек этот торопливо шел к Патерностер-роу, спрятав голову от дождя. Его сапоги были забрызганы грязью лондонских переулков, а прекрасная черная ливрея покрыта пятнами ила — ливрея графа Норт-хэмптона.

— Саймон, — окликнул его Нед. — Саймон.

Человек ускорил шаг и снова исчез из виду. Нед Варринер, раздраженно выругавшись, срезал дорогу, пройдя через кладбище при соборе Святого Павла. Будучи мальчишкой, он исследовал каждую пядь в этой части города, знал каждый низенький домишко к северу от реки, ведал, где живут нищие и шлюхи. Если твой отец умирает банкротом, тебе приходится быстро стать взрослым.

— Саймон!

Человек вздрогнул, когда Нед возник перед ним. Факел, горевший в держателе на стене, осветил испуганное, изрытое оспинами лицо сухопарого светловолосого мужчины лет под тридцать.

— Значит, вы все-таки были в этом притоне, — сказал он, переводя дух. — Я н-не мог поверить, что вы вообще вернетесь в Англию, не говоря уже о том, что вас можно найти в таком грязном заведении.

Нед устало поправил шляпу с пером и жестом приказал своей собаке, Варнаве, стоять рядом.

— Я послал вам сообщение, чтобы вы встретили меня в «Трех песенках» в полночь, — сказал он. — Вместо этого вы являетесь в четыре часа, сообщаете мое имя каждому встречному мошеннику и при этом надеваете ливрею графа Нортхэмптона. Как вы считаете, это разумно?

Саймон Терстан был придворным Нортхэмптона более десяти лет. Карьера Неда, довольно яркая по сравнению с его собственной, всегда восхищала его. Теперь же у него был такой вид, словно он искренне сожалеет об этом знакомстве.

— Я получил ваше сообщение только недавно. А потом не мог найти эту п-п-проклятую пивную.

Нед быстро огляделся и отвел его в тень, подальше от света.

— Не рассказывайте мне сказки, — сказал он. — Просто вас отвлекли шлюхи Чипсайда.

Саймон покраснел от возмущения.

— Нет! И потом я не был уверен, не западня ли ваше сообщение. Прошло больше двух лет, Нед. Откуда мне было знать, что это на самом деле вы?

— Если здесь кому-то и могут устроить западню, так это мне. Слушайте, Саймон. Мне нужна ваша помощь. Не поговорите ли вы тайком от всех с Нортхэмитоном и не спросите ли у него, не может ли он меня принять?

В конце проулка прошла парочка пьяниц, спотыкаясь и вызывающе распевая назло ночной страже, которая несла дозор в городе после вечернего звона. Нед попятился еще дальше в темноту, увлекая за собой Саймона.

Саймон вытер пот со лба.

— Думаю, что м-могу дать вам ответ сейчас же. Судя по редким — очень редким — упоминаниям вашего имени я полагаю, что ответ будет отрицательным.

Нед немного помолчал. Потом сказал:

— Два последние года я рисковал ради него головой. Ему нужны были новости с войны в Нидерландах. И он получал их из первых рук.

— Я слышал, что вы участвовали там в сражениях, — сказал Саймон не без сочувствия. — Тяжело было, Нед?

— Состоять на воинской службе? К этому привыкаешь. Но я никогда не договаривался о постоянной ссылке.

— Некоторые сочли бы, что им повезло. Знаете, после того как вы уехали, появились слухи. — Саймон внимательно посмотрел на него. — Слухи о том, что вы помогли бежать некоему узнику-католику.

— Слухов всегда хватает, если речь идет о любом бедняге католике.

— Однако никто не отправляется в ссылку т-только из-за слухов. Лучше остаться и опровергнуть их. Как-то вы сами сказали мне это. Люди шептались, что этот узник-католик, Эшворт, был вашим близким другом.