Фредерик Неваль - Тень Александра

Юрси Марзук покашлял, стараясь подавить волнение.

— И много у вас в подземельях жильцов подобного рода? — попытался я шуткой разрядить обстановку.

— Знаете, мсье Лафет, — вступил в разговор Махмуд, — ведь змеи могут проникнуть в любую щель.

— Я однажды видел, как одна проскользнула под дверь. Всевышний мне свидетель, — добавил мулла.

Я вздрогнул.

— Под дверь, вы говорите?

— Да, а там едва ли был сантиметр.

— Амина… там в углу будет сантиметр? — спросил я, указав пальцем в самый низ стены.

Она кивнула.

— Если бы она проползла через пролом, который мы сделали, мы бы ее заметили. Ширина коридора не больше двух метров, а нас четверо.

Поняв, кула я клоню, Амина направилась к тому месту, откуда появилась змея, и направила на него свет фонаря.

— Однако стена цела, я проверила.

Я провел пальцем по каменной стене, и примерно сантиметрах в сорока от земли почувствовал, как известковый раствор рассыпался словно песок.

— Эти камни были переставлены.

В свете фонаря мы заметили, что местами раствор отсутствует, а между камнями имеются зазоры от одного-двух миллиметров почти до сантиметра.

— Вот здесь и проскользнула наша приятельница, — сказала Амина, широко улыбнувшись. — Там, за этой стеной, что-то есть.

— Может, погреб кого-нибудь из соседей?

— Не исключено, — согласилась она. — Нужно подсунуть под стену что-нибудь плоское и длинное и попытаться вытащить один камень.

— Или… вытолкнуть его, — сказал я, положив ладони на один из камней.

— Морган, не делайте этого! Вы можете повредить то, что… Скажем так, нечто священное.

— Да… — пробормотал я сквозь зубы. — Эти камешки весят добрых тридцать кило каждый.

— Я имела в виду вас, — прошептала она мне в ухо, словно подтрунивая надо мной.

Я услышал, как Махмуд нарочито покашливает. Амина рассмеялась и положила ладони на мои руки, чтобы помочь мне. Конечно, я постарался продемонстрировать, насколько неотразимы мои бицепсы и мышцы груди… Стоит лишь красивой молодой женщине оказаться рядом, и я не могу удержаться, чтобы в очередной раз не изобразить из себя Адониса. [54] Адонис — в греческой мифологии сын царя Кипра, славящийся своей красотой.

Через несколько минут наших усилий блок дрогнул.

— Еще немного.

Камень подался, и мы нажали на него изо всех сил. Потом раздался грохот, камень отлетел примерно на сорок сантиметров, и мы оба, Амина и я, приникли лицами к проему, направив туда свет фонаря.

— О мой Бог! — вскричала Амина. — Это она!

— Черт возьми… — с трудом выдавил я из себя, потому что у меня перехватило горло.

— Что, что там такое? — спросил Ганс, пытаясь заглянуть туда между нашими головами.

— Мы нашли ее? — спросил мулла дрожащим голосом.

— О мой Бог! — повторяла Амина, и голос ее срывался от волнения. — Она в сохранности.

Я с сожалением отодвинулся и сделал знак нашим дрожащим от нетерпения спутникам подойти.

— Посмотрите, — сказал я, протягивая мулле фонарик. — И вы тоже, Махмуд, идите взгляните.

— Если бы дед увидел это… — тихо сказал Ганс.

Я оттащил его в сторону, чтобы освободить место Юрси Марзуку и его молодому единоверцу, который в изумлении застыл перед разломом, направив туда луч света.

— О Всемогущий… — молитвенно твердил мулла. — О Всемогущий… Это потрясающе. Потрясающе…

Амина, взволнованная до слез, прижалась ко мне, а я начал дико хохотать. Мы добились своего!

Мы миновали еще две кладки, прежде чем смогли проникнуть в гробницу. В другое время я никогда бы не допустил, чтобы в подобное место ступила нога неспециалиста, но времени у нас оставалось мало. Мы должны были покинуть гробницу перед утренней молитвой, с восходом солнца.

— Главное, ничего не трогайте, — строго сказала Амина, но это предупреждение было излишним.

Юрси Марзук и Махмуд словно окаменели.

Усыпальница площадью в двадцать квадратных метров и высотой метра в два являла собой причудливое сочетание греческого и египетского стилей. Три из четырех стен, облицованные плитками из алебастра шириной в кисть руки, были покрыты фресками, а четвертая, которая находилась прямо перед нами, — исписана греческим текстом. С первых же строк стало ясно, что это панегирик во славу Александра. На подставках, колоннах и мебели из алебастра или красного дерева, украшенных серебряными или золотыми пластинами, громоздились оружие, драгоценности и другие подношения. Это были сокровища, каких мне еще никогда не приходилось видеть. А в центре усыпальницы на огромном прозрачном блоке лазурита, похожем на солнце, возвышался золотой — а не стеклянный, как гласила легенда, — саркофаг.