Томаш Миркович - Паломничество в Святую Землю Египетскую

Поэтому кино – вторая после Египта любовь моей жизни. Я влюбился в него с первого взгляда, как Джойс, который впервые увидел на континенте фильм и сразу решил основать кино в Дублине. То, что предприятие обанкротилось, свидетельствует об ирландцах самым худшим образом. Подозреваю, что именно в связи с этим моим увлечением знакомый и рассказал мне историю, которую он услышал о вашем приятеле.

Вы наверняка знаете, что один из самых высокооплачиваемых актеров в Голливуде теперь – египтянин, Омар Шариф. А перед войной, за много лет до того, как Шариф попал в Голливуд, большие шансы сделать там карьеру были у египетской красавицы греческого происхождения, выступавшей под псевдонимом Лилли Харам. В Египте она была одной из множества танцовщиц, специализировавшихся на танце живота. Большой известностью она не пользовалась, иначе я бы ее видел или по крайней мере слышал о ней. Я ведь всегда любил такие зрелища, особенно потому, что до войны танцовщицы совсем не прикрывали грудь. Но как бы то ни было, выступление Лилли увидел один американец из Калифорнии, связанный с миром кино, и решил, что у девушки есть задатки звезды. По-английски она, правда, говорила слабо, но зато с очаровательным акцентом, который еще больше подчеркивал ее экзотическую красоту. Так что американец решил, что это не препятствие; в конце концов, две ярчайшие знаменитости того времени – Грета Гарбо и Марлен Дитрих – тоже были иностранками и поначалу говорили на ломаном английском. В Лилли был какой-то животный магнетизм: ни один мужчина глаз от нее оторвать не мог. В те времена это было ценнейшее свойство, ведь, несмотря на известные ограничения, в американских фильмах можно было показать довольно много секса; только в начале пятидесятых начали крутить этот ханжеский слащавый кич с Дорис Дей. Если бы не Мерилин Монро, смотреть было бы не на что! К счастью, теперь снова пошли перемены. Особенно хороша эта рыжая с большим бюстом, которая выступает с Пресли, – Энн-Маргрет. Но вернемся к Лилли.

Она сыграла пару небольших ролей рядом с такими знаменитостями, как Ричард Дикс и Виктор Мак-Лаглен, и тут вдруг получила исключительное предложение: роль Екатерины в историческом боевике «Петр Великий». Стояли тяжелейшие годы Великой Депрессии, самое начало президентства Рузвельта, когда более пятнадцати миллионов американцев оказались без работы, так что снимались главным образом дешевые легкие комедии. «Петр Великий» же задумывался как фильм с важной миссией: его задачей было показать, как одному человеку удалось превратить Россию из отсталой страны в великую державу. Он должен был вдохнуть в зрителей веру в то, что Рузвельту удастся совершить столь же великий подвиг и вывести Америку из кризиса. Сюжет был выбран, разумеется, не самый удачный, но в Америке мало кто разбирался в биографиях российских царей; для широкой публики Петр I был просто символом прогресса. Сценаристы взялись за первоисточники – и принялись рвать на себе волосы. Ну как вызвать у публики симпатию к кровавому тирану который собственноручно вешал людей, рубил им головы и даже велел удавить родного сына? Как представить положительным героем изверга, который при известии о том, что камергер Вильям Монс строит глазки его жене, велел отрубить ему голову и заспиртовать, после чего отнес банку с головой Екатерине, поставил у ее постели и не позволял убрать оттуда? А еще раньше он велел отрубить голову своей любовнице Марии Гамильтон, и когда палач сделал свое дело, сам вскочил на эшафот, поднял голову кверху и, как на анатомическом экспонате, начал объяснять толпе принципы функционирования человеческого организма. Эту голову тоже заспиртовали. Единственный выход для сценаристов был в том, чтобы умолчать обо всех неприглядных фактах из жизни царя. И они сочинили слащавый образ человека, который только и думает о том, как облегчить жизнь крестьянам, распространить просвещение и ввести побольше технических новшеств.

Лилли, с ее экзотической красотой, должна была сыграть царицу Екатерину и стать главным украшением фильма, а заодно воплотить собой миф о Золушке и американскую мечту о продвижении «из грязи в князи» – ведь жена Петра Великого была дочерью простого крестьянина. Лилли, как и царица, была черноглаза и черноволоса; акцент помехой не был, ведь и Екатерина поначалу не умела говорить по-русски. Но подлинная биография царицы тоже не слишком подходила к голливудскому варианту истории.