Петр Межирицкий - Читая маршала Жукова

Но начальник Генштаба генерал армии Г.К.Жуков уже не поет песен с войсками и не полагает, что СССР готовится к оборонительной войне. Он знает, что СССР готовится к войне наступательной. Он фигура такого масштаба, что от него нельзя этого скрыть, иначе он не сумеет делать свое дело. А коль назначение УРов меняется и предназначены они не для изматывания врага, а для подстраховки собственных наступающих войск на случай контрнаступления противника, то, естественно, располагаться должны в зоне стратегического развертывания.

Думается, не сразу Жукова посвятили в планы. Но 15-20 дней между его назначением и 18-й партконференцией хватило на следующий эпизод. Жуков излагает его в рамках канонизированной версии о миролюбивом и ничего худого не ожидающем СССР:

"Имея при себе перечень вопросов, которые собирался изложить, субботним вечером я поехал к И.В.Сталину на дачу. Там были маршал С.К.Тимошенко, маршал Г.И.Кулик. Присутствовали некоторые члены Политбюро.

Поздоровавшись, И.В.Сталин спросил, знаком ли я с реактивными минометами ("катюши").

– Только слышал о них, но не видел, - ответил я.

– Ну, тогда… вам надо в ближайшие дни поехать на полигон и посмотреть их стрельбу. А теперь расскажите нам о делах Генерального штаба.

Коротко повторив то, что уже докладывал наркому, я сказал, что ввиду сложности военно-политической обстановки необходимо принять срочные меры и вовремя устранить имеющиеся недостатки в обороне западных границ и в вооруженных силах.

Меня перебил Молотов:

– Вы что же, считаете, что нам скоро придется воевать с немцами?

– Погоди… - остановил его Сталин.

Выслушав доклад, Сталин пригласил всех обедать."

Эпизод оборван, и возмущенная реплика Молотова повисает таким образом без завершения. Это не недосмотр редактора, в таком виде мемуары переиздавались не раз. Много лет молотовская реплика помогала обманывать советских граждан. Между тем объяснена она может быть элементарными человеческими отношениями - желанием поставить на место зарвавшегося выскочку, хотя бы дать ему почувствовать, что политическая обстановка не по его ведомству. А, может, и неведением того, как много успел открыть хозяин новому выдвиженцу. Не исключаю, что и сам Молотов в то время не все знал о намерениях Сталина: как-никак ему играть перед Гитлером, пусть же играет естественно. Не исключаю даже того, что Жуков уже знал, а Молотов нет. Вождь был восточный человек и в высшей степени руководствовался максимами типа не говори другу того, чего не желаешь открыть врагу.

Так или иначе, на версию миролюбия эпизод сработал замечательно. Молотов, возмущение, воевать с немцами, да вы что!.. - Отлично. Мастерская работа.

Но маршал Жуков - не маршал Брежнев. Его заслуги неоспоримы. Ему придумывать незачем. Цензура запретила ему высказать правду, но можно намекнуть. И за возмущенной репликой Молотова идет странное и не имеющее продолжения сталинское "Погоди…"

Осмелюсь предположить, что "Воспоминания" рассчитаны были не только на "весь-в-едином-порыве-советский-народ". Они рассчитаны были и на своих. А свои-то знали. Немногие, но и в их глазах маршал лгуном выглядеть никак не желал, не нужно ему это было. Да и не в его интересах было правду прятать. Он прятал, поскольку велели. Но для своих… И свои, думаю, поняли многозначительное и не имевшее продолжения сталинское "Погоди…" Догадываюсь, и за это пришлось сражаться с цензурой - да и Молотов был еще ого-го как жив! - за сохранение хотя бы этого не имевшего продолжения "Погоди…" с некоторой надеждой, что хоть потомки постараются расшифровать многоточие…

Во время написания жуковских мемуаров проблема УРов заострена была опубликованной и сразу проклятой властями книгой А.М.Некрича "1941-й, 22 июня". Жуков, не называя Некрича, тем не менее полемизировал с ним и с возбужденным им мнением общественности. Все-таки начальником Генштаба в предвоенное время был он. Неготовность к обороне - это и ему в вину могло быть вменено. И не мог же он тогда признаться - да так и не признался, -что не к обороне готовился, а к нападению. В скупых на детали мемуарах вопросу об УРах он уделил три страницы. В частности, сообщается о том, что на укреплении новых границ ежедневно работало 140 тысяч человек.

Много? Под одну Москву выгоняли больше. А тут - вся госграница! Большого почтения к себе эта цифра не внушает.

На XVIII партконференции из состава ЦК вывели таких гигантов политического мышления, как Литвинов, таких титанов промышленности, как Лихачев и Ванников, а ввели военных - Тюленева, Кирпоноса, Юмашева, Трибуца, Октябрьского и Жукова.