Филипп Ванденберг - Свиток фараона

В самый разгар совещания во французском консульстве раздался звонок суб-мудира из Куса, провинциального города в пятидесяти километрах от Луксора вверх по Нилу. На излучине реки феллахи вытащили тело француза, в документах которого значилось имя — Эдуард Курсье.

Закс-Вилат с ходу возразил, что это невозможно, что здесь произошла какая-то ошибка. Суб-мудир спросил, где же в таком случае находится Курсье? Если он все-таки жив, не потерял ли он документы? Консул вынужден был признаться, что Курсье исчез две недели назад. Подробные обстоятельства исчезновения он не называл. Но когда субмудир описал труп и шрам на правой щеке, Пауль Закс-Вилат побледнел.

Присутствовавшие отказывались верить в объяснения консула. И действительно, сложно было понять, как Курсье мог выбраться из обрушившейся гробницы и проплыть шесть сотен километров вверх по Нилу, чтобы там утонуть. Профессор Миллекан, как всегда, занимал нейтральную позицию в этой разношерстной команде, его ничто не могло вывести из себя. Но тут он сорвал с носа очки в позолоченной оправе, нервно потер глаза и крепко выругался, что совершенно не подобало делать человеку, имевшему такой статус. Все равно что священнику предаться греху прелюбодеяния. Миллекан обозвал все происходящее балаганом и несколько раз повторил, что ужасно сожалеет, что согласился принять участие в этом предприятии. Он отказывался дальше работать, пока не прояснится случай с таинственной гибелью Эдуарда Курсье.

В тот же день консул и Эмиль Туссен отправились в Луксор, куда было доставлено тело Курсье, и в подвале клиники доктора Мансура опознали своего бывшего коллегу.

В Луксоре нельзя было ступить и шагу, чтобы не наткнуться на журналиста. Везде царили спешка и волнение, гостиницы были переполнены, а паромная переправа через Нил забронирована на несколько дней вперед, и это несмотря на то, что приходилось платить большой бакшиш.

В гостинице «Винтер Пэлэс» лорд Карнарвон ежедневно давал пресс-конференции, уже не сообщая ничего нового. Для большей мобильности он купил себе американский автомобиль «форд», черный, как и все экземпляры этой марки. Говард Картер круглые сутки был под наблюдением. Лорд Карнарвон, продавший эксклюзивные права на публикацию статей об открытии газете «Таймс», с главным редактором которой водил дружбу, предоставил ему собственного телохранителя, дабы избавить археолога от излишне навязчивых репортеров.

Благодаря успеху даже враги становились друзьями. В эти дни Картер и Карнарвон проявляли потрясающее единодушие, и только любовь археолога к Эвелин по-прежнему оставалась под запретом. Леди Доусон назначила вскрытие гробницы на 29 ноября, до этого дня в Египет должна была прибыть команда секретной службы из двенадцати человек под руководством Джеффри Доддса и начать основательные поиски гробницы Имхотепа. Ни Картер, ни Карнарвон не смогли сохранить самообладание и бездеятельность до назначенного времени. После того как это открытие во всеуслышание было объявлено событием века и разосланы приглашения, им в голову закралась мысль, что все их предприятие может обернуться фиаско, если усыпальницу ограбили еще в древние времена, а потом заново замуровали и наложили печать.

Эту возможность нельзя было сбрасывать со счетов, особенно после того, как Картер с правой стороны стены обнаружил замурованный пролом. Тем временем прибыл Пеки Каллендер, британский археолог, который вел раскопки немного южнее в той же местности и считался другом Картера (если, конечно, с таким человеком, как Картер, можно было дружить). После долгих дискуссий четверо мужчин решили следующей же ночью расширить котлован, в котором находился замурованный вход в гробницу, чтобы по возможности попытаться проникнуть туда через боковой пролом.

В Долину царей проход был запрещен, и благодаря оцеплению их попытка осталась никем не замеченной. Картер и Каллендер убрали землю с правой стороны от запечатанного входа. Прокопав пару метров, они обнаружили замурованную дыру. Они уже почти ни на что не надеялись. По всему выходило, что и эта гробница была кем-то вскрыта, только грабители не пробили брешь в запечатанной стене, а проделали дыру в стороне, очевидно, для того, чтобы ограбление осталось в тайне.

Картер чуть не расплакался от невыносимого разочарования. Он схватил лом — и непрочная кладка быстро поддалась. К нему подошел Каллендер, и они вдвоем камень за камнем разобрали стену, пока не образовалось достаточно большое отверстие, чтобы внутрь мог вползти человек.