Кэрол Макклири - Иллюзия убийства

Я глубоко вздыхаю и говорю себе, что с меня хватит неразгаданных тайн и незачем создавать еще одну.

— Вы что-то сказали, Нелли? — спрашивает Фредерик.

— Нет. Просто, наверное, мысли вылетают из отверстий в моей голове.

— Простите?

— Извините, старое американское выражение.

На самом деле это я его придумала, и оно точно передает, что я чувствую.

— Индийский фокус с веревкой считается не только самым загадочным трюком, — говорит нам Фредерик. — Он почти такой же древний, как Гималаи. Согласно некоторым источникам его исполняли в Древней Греции и Египте за несколько столетий до рождения Христа. А шестьсот лет назад этот трюк видел Марко Поло.

Мы сидим на бревнах, положенных рядами перед почти полностью открытой сценой, позади которой растет высокое и ветвистое грушевое дерево.

Гремит барабан, и на сцену выходит факир в одеянии монаха, с белой бородой мудреца и темными глазами бродячего торговца змеиным маслом. [28] Безвредный фальсификат, продаваемый под видом лекарства. С ним мальчик-туземец лет десяти в чалме и набедренной повязке.

После длительной жестикуляции и произнесения заклинаний, как я понимаю, на местном языке, старик просит мальчика более-менее ясно, чтобы тот залез на дерево и что-то достал.

— Плод, который дозволено вкушать только богам, — шепчет Фредерик. — Его стерегут джинны, скрывающиеся на дереве.

Факир стоит перед плетеной корзиной и играет завораживающую мелодию на флейте.

Я ожидаю, что сейчас вылезет злобная кобра, но на самом деле появляется конец веревки. Веревка поднимается все выше и исчезает в листве деревьев.

— Ее поднимают тонкой нитью или, может быть, рыболовной леской, — шепчу я Фредерику, а он равнодушно пожимает плечами.

После того как конец веревки скрывается в кроне дерева, мальчик, выслушав наставления факира, хватается за веревку и начинает взбираться по ней.

Зрители вскрикивают в изумлении, когда он, перебирая руками, добирается до верха и исчезает в листве.

Факир смотрит на дерево, ходит по сцене и кричит что-то мальчику — очевидно, чтобы он спускался с плодом.

Но тут сверху раздаются крики, листва содрогается, словно на дереве происходит борьба.

Оттуда что-то падает, и все зрители, в том числе и я, ахают.

Это не плод, а рука ребенка.

Джинны, стерегущие плод, явно кровожадные демоны.

Потом падает еще что-то, это нога.

Вскрикивает женщина.

Я начинаю истерически хохотать, а Фредерик берет меня под руку и шепчет:

— Не надо.

Он прав, это невежливо, и я приглушаю смех.

На сцену сыплются остальные части тела, последней падает голова. Нервы зрителей на пределе, они впились глазами в корзину, куда сложены фрагменты тела.

Старик подходит к ней, заглядывает внутрь и скорбно качает головой. Склонившись над корзиной, он начинает играть на флейте.

Через некоторое время оттуда появляется волосатая макушка, а потом голова.

Это мальчик. Швы и свежая красная рана вокруг шеи указывают на то, что голова была пришита к туловищу. Когда он медленно вылезает из корзины, мы видим, что его руки и ноги также пришиты к торсу.

Когда мальчик наконец полностью выбирается из корзины и бежит со сцены, факир кричит ему вдогонку, что он не выполнил задание.

Зрители громко аплодируют, и на сцену летит град монет; мы трое также не скупимся на вознаграждение.

— Смешно, — говорю я своим компаньонам, когда мы ждем, чтобы рассеялась толпа.

— Вам не понравилось? — спрашивает Фредерик.

— Конечно, нет. Мальчик залезает на дерево, потом спускается с другой стороны ствола, разрисовывает себя и через лаз под сценой забирается в корзину, в которой есть отверстие.

Фредерик смотрит на сцену.

— Я не был бы столь категоричен. Сцена приподнята над землей достаточно высоко, так что вы можете видеть, что под ней. Мы видели бы, как мальчик поднимается наверх.

— Зеркала. Все делается с помощью зеркал.

После того как факир и мальчик собирают монеты на сцене и уходят, я бросаюсь туда, чтобы доказать свою точку зрения.

Я хватаю корзину и поднимаю ее. В дне нет отверстия, а также в полу сцены под ней. И нигде нет зеркал.

— Двойник, — объявляю я. — В корзине сидел двойник мальчика. Ребенок мог легко свернуться калачиком внутри…

Фредерик берет меня под руку и решительно уводит со сцены.

— Вы самая настырная женщина, каких я только знаю.

— Мне нужно осмотреть дерево.

— Идемте отсюда, пока факир не произнес магическое заклинание и не превратил вас в мышь.