Николь Апсон - Печаль на двоих

— Я сама не знаю, чего хочу, — сказала Джозефина. — Звучит, конечно, нелепо, но я надеялась, что мне не придется об этом даже задумываться.

— Да уж, проще простого придерживаться правила: кто первый нашел, тот и владелец, — усмехнулась Джерри. — Лидия с ней познакомилась первая — значит, бедняжке с ней и оставаться. Боже упаси внести разлад в вашу троицу — в конце концов, речь идет всего лишь о счастье.

— С вашей точки зрения, это, наверное, не более чем трусость, но для меня все непросто. По-настоящему непросто. Боюсь, что на мне лежит заклятие — я должна делать только то, что правильно. И я не имею в виду то, что считают правильным другие, а то, что считаю правильным именно я. И я не считаю правильным заводить роман с Мартой, когда Лидия все еще любит ее. Лидия мне дорога, а этот год был для нее сплошным мучением.

— Правда, когда я пару раз с ней столкнулась, она вовсю старалась прийти в себя, и нас это в ней просто восхищает.

Джозефина улыбнулась.

— Это ее способ выжить. Но не мой — каждый человек выбирает тот способ, который его всегда выручал, не правда ли? В любом случае это с ее стороны всего лишь бравада. Я знаю, о чем вы думаете, — сказала она, видя, что Джеральдин готова ей возразить. — Что мне не следует ставить интересы Лидии выше своих, что, случись все наоборот, она бы пошла на эту связь не задумываясь. Но если я ради счастья решусь на такое, то все равно не буду счастлива. На душе у меня будет неспокойно, а я хочу, чтобы было спокойно. Вы меня понимаете?

Джерри кивнула, и на этот раз вполне серьезно.

— Так вот, может, мои слова выглядят некоей несуразицей, но то, что я чувствую к Марте, или то, что могла бы к ней почувствовать, никакого значения не имеет.

— Мне кажется, вы уже приняли решение. Но почему вы на нее сердиты?

— Это так заметно? — удивленно спросила Джозефина.

— О да. Вы, дорогуша, просто клокочете от злости. Может, это потому, что нашелся человек, которому удалось нарушить ваш покой?

— Люди слишком многого от меня ждут, а потом оскорбляются, что я не могу им этого дать, — сказала Джозефина, сознавая, сколько в ее словах эгоизма и высокомерия. — Приглашаешь их на обед, а они сразу ожидают, что ты посвятишь им всю жизнь.

— Что ж, людям свойственно разочаровываться. Когда встречаются двое и их желания совпадают, это в общем-то чудо. К тому же, учитывая, сколько времени вы проводите с Лидией и ее друзьями, рано или поздно кто-нибудь из них обязательно стал бы с вами заигрывать. К сожалению, этим человеком оказалась возлюбленная Лидии, но если не хотите обжечься, не играйте с огнем. — Джеральдин умолкла и закурила сигарету. — Из ваших слов как будто следует, что вам безразлично то, что думают о вас другие. А может, вы отвергаете любовь как раз из-за того, что хотите сохранить свою репутацию?

— Вы имеете в виду связь с женщиной?

Джерри кивнула:

— Это теперь не так легко, как было прежде, но тут деньги и артистичность натуры могут оказаться весьма кстати.

Джозефина улыбнулась, хотя в этом замечании собеседницы крылось и нечто для нее важное, о чем она нередко задумывалась.

— Я живу в двух мирах, Джерри, и чем меньше один мир осведомлен о другом, тем лучше. Разумеется, вы правы: в моем родном городе люди и без того думают, что я не от мира сего, и я — просто из-за своих родных — не хотела бы усугублять неприязнь к себе моих земляков. Я не могу представить, что даже вы решились бы прогуляться по главной улице Инвернесса под руку с женщиной, но своей жизнью здесь я распоряжаюсь как хочу.

— Вы потеряли кого-то во время войны?

— Да, в битве на Сомме. И с точки зрения тех, кто живет в Инвернессе, это единственное нормальное событие в моей жизни. Но откуда вы об этом знаете?

— Людская молва. О вас, знаете ли, часто говорят: вы у нас знаменитость, в клубе бываете налетами, вращаетесь среди известных людей, таинственная жизнь в Шотландии, красавец инспектор из Скотленд-Ярда. А тут еще приносят экзотические цветы. Сплетен у нас через край, но чем еще, скажите, тут заниматься?

Слова ее напомнили Джозефине о письмах, о которых сообщил Арчи. Джерри, конечно, знала предостаточно, чтобы сочинить их, но ей несвойственна та злоба, с которой они написаны, и не в ее характере посылать анонимные письма. Так что эту мысль Джозефина немедленно отбросила.

— Разумеется, война — еще одно оправдание тому, чтобы ни к кому глубоко не привязываться, — добавила Джерри. — Правда, оправдание далеко не оригинальное.