Елена Руденко - ОЧЕНЬ ЖАРКИЙ ДЕНЬ

— Огюстен, Кутон, ваши паспорта, — говорит Макс.

Они снимают с браслетов часов маленькие пластинки.

Макс по очереди вставляет их в свои «часы».

— Я записал вам другие данные, — говорит он.

Макс называет им их «новые» имена. Объясняет биогра­фию.

Кутон и Огюстен садятся в машину. Огюстен ранен, Ку­тон болен, им нужно уехать. Они понимают это и не возража­ют. Если всё пройдет хорошо, через час наши друзья пересе­кут границу. Храни их Бог!

Машина подобно молнии проносится мимо меня. Прохо­дит сквозь стену. Да, тут тоже сделали тайный ход для транс­порта.

Макс созванивается с Мадлен. Речь идет о Светлане. Сла­ва Богу, с ней всё хорошо!

Теперь он звонит Тальену.

— Приветствую, друг, — говорит Макс. — Потрудитесь со­общить своим приятелям, что вы засекли нашу машину на Южной дороге.

Я смеюсь, это противоположное направление. Тальен всё выполнит. Ведь его Тереза в плену. Молодец Мадлен!

— Антуан, — говорит мне Макс. — Отправляйся к Светик. Она дома. Ты должен вывезти её из Франции.

Он перезаписывает мой паспорт. Я отрешенно слушаю его объяснения.

— Будь осторожен, — предупреждает Макс. — За её до­мом наверняка следят!

Я пожимаю плачами.

— Ты куда? — спрашиваю я друга.

— На телевидение, — отвечает он. — Попробую высту­пить!

— А Мадлен? — удивляюсь я.

— Я знаю, что делать, чтобы не подвергнуть её опаснос­ти, — отвечает Макс. — Удачи тебе, Антуан!

Мы пожимаем друг другу руки. Время нашего пребыва­ния в подземелье составило ровно шесть минут. Сейчас на ча­сах два часа шестнадцать минут ночи.

Я, Колло д'Эрбуа, зол как сто чертей! Идиоты! Идиоты! Упустить компашку с Робеспьером во главе! Идиоты!

— Колло, — робко обращается ко мне Тальен (лидер всех идиотов).

— Чего? — рычу я.

— Автомобиль тиранов засекли на Южной дороге, — роб­ко говорит он.

— Выслать погоню! — кричу я. — Автомобили! Вертолеты! Чтобы через полчаса они были схвачены!

— Не нервничайте, мой друг, это вредно для здоровья, — спокойно говорит Фуше.

О Боже! С кем приходится работать! Еще этот идиот! Мне его вкрадчиво-ехидная манера осточертела.

Я хватаю Фуше за грудки.

— Слушай, ты, отставной монах! — ору я на него. — А ты не думал о том, что будет, если тиран удерет. Не думал? Он за гра­ницей организует выступление, выложит о нас всю правду. Это выступление попадет во Францию, и нас всех прикончат.

Фуше что-то пищит в ответ. Пытается вырваться.

Я отпускаю его лацканы.

Входит Лазар Карно. Зачем он отпустил девчонку? Влюб­ленный идиот! Да, меня окружают одни идиоты! О-о! Как я зол!

Я Оливье Молюссон, в шоке. Я убил родного отца! Какой кошмар! Бедный Макс! Но он тиран! Нет, я обманываю себя. Я хотел его убить из-за корыстных целей! Из-за Мадлен. Ка­кой я болван. Она точно не полюбит меня, когда узнает, что я устроил.

Я сижу в своем кабинете на телецентре, переоборудован­ном, в художественную студию. Пытаюсь рисовать. Рисова­ние всегда помогает мне при душевных муках.

Я рисую портрет моего настоящего отца!

Макс — мой отец! Я — Оливье Робеспьер! Хм. звучит! Макс всегда был так добр ко мне! Он недавно даже спас меня! Почему я этого не оценил? Какой я мерзавец!

В моих мыслях проносятся страшные картины казни. Я мотаю головой, пытаюсь прогнать их.

Мсье Молюссон не был моим отцом. Я всегда подозре­вал, что этот тупица не может быть моим отцом! Подумать только, я обрел настоящего отца. и сам же его уничтожил.

Из моих глаз катятся слезы.

Я, Светлана Лемус, сижу в своей комнате и смотрю в одну точку. Я отказываюсь верить в реальность происходящего. Я глажу кота, сидящего у меня на коленях, это хоть как-то ус­покаивает меня. Что будет с моим друзьями? Что будет со мной? Как хочется надеяться на лучшее! Как хочется верить в счастливый исход!

Что такое? Кажется кто-то открыл входную дверь. Неуже­ли за мной пришли враги? Я не могу двинуться с места. Се­кунды кажутся вечностью. Наконец дверь в мою комнату от­воряется, и я вижу. Антуан!

Я поднимаюсь с места и бегу к нему. Следуют объятия, поцелуи. Ему удалось бежать! Какое счастье! А как же Макс?

Антуан понимает мой вопрос по глазам.

— Макс на телевидении, хочет выступить, — говорит он. — Идем, я должен вывезти тебя из Франции. Потом я вер­нусь.

— Вернешься? — удивляюсь я. — Ты не сможешь вер­нуться!

Антуан тяжело вздыхает.

Я, Антуан Сен-Жюст, понимаю, что Светлана права. Если я пересеку с ней границу, то назад никак не попаду. Меня сразу же схватят.