Лора Роулэнд - Дворец вожделений

— Мне нужен Нарая, — сказал Сано одному из клерков. — Где он?

— На заводе, — ответил клерк, взглянув на занавешенную дверь в задней части комнаты. — Позвать его вам, господин?

— Нет, спасибо, я сам его найду. — Сано хотел застать подозреваемого врасплох, но приказал себе не делать поспешных выводов относительно Нараи. Он уже допустил ошибку, обвинив в похищении секту Черного Лотоса. Еще одна ошибка, способная увести расследование в сторону, непозволительна. Нельзя потерять шанс начать расследование сначала.

Они прошли в похожий на пещеру цех. Дым и пар поглощали свет, пробивавшийся из окон и световых люков. От чанов, где на очагах кипели соевые бобы, и зерен пшеницы, жарящихся в печах, струились приятные запахи. Потные рабочие в набедренных и головных повязках переливали кипящее бобовое варево в деревянные бадьи, толкли зерно в ступах, взбалтывали солод и рассол и смешивали ингредиенты. Среди этой суматохи сновал человек средних лет, одетый в синее кимоно.

— Нежнее, нежнее! — увещевал он рабочих, фильтрующих вязкую бродящую массу через матерчатые мешки. — Относитесь к продукции с уважением, или она потеряет в качестве.

Начальственная осанка указывала, что это и есть Нарая. Он остановился у ряда бочек, попробовал содержимое и покачал головой.

— Еще не готов, — сказал он рабочим. — Пусть дух соевого соуса настоится сильнее.

Тут Нарая увидел Сано и детективов, поспешно подошел к ним и поклонился:

— Добрый день, господа. Чем могу быть полезен?

При ближайшем рассмотрении это оказался человек лет пятидесяти с отвисшими щеками и вторым подбородком. Его кожа, зубы, редкие седые волосы и белки глаз имели коричневатый оттенок, словно в них впитался производимый им соевый соус. Коричневые пятна виднелись у него на ногтях и дешевых хлопчатобумажных халатах. Несмотря на репутацию одного из самых богатых и именитых торговцев в Эдо, Нарая походил на мелкого лавочника. Сано представился.

— Я расследую дело о похищении госпожи Кэйсо-ин, и мне нужна ваша помошь, — сказал он.

— О, понимаю. — Нарая говорил тихим голосом, давая понять, что проникся важностью прихода Сано, но при этом хмурился, словно был заинтригован. — Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Могу я предложить вам и вашим людям выпить чаю у меня дома?

— Давайте просто выйдем во двор.

Сано не хотел тратить время на жесты вежливости. Когда Нарая выводил их через заднюю дверь, Сано заметил, что его смятение кажется натуральным, как и готовность сотрудничать. Не значит ли это, что Нарая не виновен? Но если он все-таки преступник, то должен был знать, что письмо с условиями выкупа вызовет подозрения к врагам начальника полиции Хосины, и приготовился бы изображать невинного человека.

Они остановились в переулке между заводом и складом. Ящики с мусором и ведра с ночными испражнениями испускали зловоние, однако здесь было тихо, и это вполне устраивало Сано.

— Это похищение является страшной, страшной бедой, — причитал Нарая. — Злые силы становятся проклятием нашего мира. Ведь ваша жена тоже среди захваченных дам, не так ли? — спросил он Сано. Когда тот кивнул, Нарая просто изошел сочувствием: — Примите мои самые искренние соболезнования.

— Благодарю вас. — Сано пристально посмотрел на торговца. Ему хотелось, чтобы Нарая был Царем-Драконом, хотелось верить, что он способен вернуть ему Рэйко. Однако Сано помнил, что есть и другие подозреваемые и не следует снова торопиться с выводами.

— Скажите, чем я могу помочь? — развел руками Нарая. — Что вам нужно? Я все сделаю!

Он искренен или разыгрывает спектакль? Нарая кажется слишком обыкновенным, чтобы быть Царем-Драконом, который представлялся Сано человеком чудовищных размеров. Но удачливый торговец, понаторевший в переговорах с клиентами, актер не хуже, чем лицедей из театра Кабуки.

— Расскажите мне о ваших взаимоотношениях с начальником полиции Хосиной, — попросил Сано.

Нарая вздрогнул при упоминании этого имени. Улыбка исчезла с его лица.

— Похоже, вы знаете, что между нами существует давняя вражда, — насторожился он. — Старые новости разлетаются далеко. Я уехал из Мияко, как и Хосина-сан, но прошлое никогда не забывается.

— Как я понимаю, вы вините Хосину-сан в смерти вашей дочери, — сказал Сано.

Торговец заколебался. Сано чувствовал, что Нарая не хочет обсуждать этот болезненный вопрос, опасаясь, что сказанное им может обернуться против него же, и в то же время испытывает потребность поведать о своем давнем горе.