Кэролайн Роу - Снадобье для вдовы

Наверняка где-то в винограднике спрятались его люди. Если это именно тот Луис, о котором думал Улибе, он не стал бы действовать в одиночку. Он осторожно лег на живот и выполз из сарая, прислушиваясь к малейшему шороху и осматривая покрытые листвой ряды виноградника на предмет едва заметного движения.

Нападение было ужасающим своей неожиданностью. Внезапно массивное тяжелое тело упало на него, откатив в сторону и распластав по земле. В какую-то долю секунды, когда Улибе ощутил полную беспомощность, в руке нападавшего блеснул нож. Улибе резко дернулся и повернулся на бок и, почувствовав, как по его ребрам чиркнула сталь, выхватил из сапога длинный кинжал. Он лягнул своего противника, потом еще раз, пытаясь высвободиться и подняться на ноги.

Второй удар ножом пришелся ему по руке, когда он рванулся вперед, пытаясь схватить того за руку, державшую оружие. Металл лязгнул о металл, и противник был обезоружен. Нападавший отпрыгнул от Улибе, подобрал с земли длинный тяжелый посох и крутанул его в руке.

Солнце поднялось над восточными холмами, слуги в доме уже встали, как вдруг раздался истошный вопль Жанны. Громко хлопнули двери, по каменному загрохотали шаги. Вопли и растерянные крики о помощи эхом отдавались в других комнатах.

Спокойствие сохраняло только в башне. Тяжелая дверь, ведущая на лестницу, была заперта на засов; чтобы ее сдвинуть с места, потребовался бы десяток человек, вооруженных тараном. Ракель выглянула из окна, чтобы посмотреть, что происходит, но увидела лишь своего отца, стоявшего в винограднике. Затем она увидела сидевшую перед ним Серену. Должно быть, что-то потревожило ее, потому что она поднялась на ноги и обернулась.

Когда она оборачивалась, восходящее солнце сверкнуло на рукоятке ножа, засунутого за корсаж ее платья.

Нарастающий в доме хаос переместился на кухню.

— Гильем пропал и госпожа Ракель тоже, — пронзительно взвизгнула Жанна. — Я обыскала весь дом. Их нигде нет.

— Не мели чепуху, — сказала кухарка. — Госпожа Ракель спускалась сюда вместе с ним, взяла хлеба и молока и пошла обратно наверх.

— Господи, что же я скажу хозяйке? — простонала Жанна. — А где она? — Она безумным взглядом обвела кухню, словно ожидала увидеть свою хозяйку разжигающей печь. — Хозяйка тоже пропала! — выкрикнула она в панике.

— Она в винограднике, — спокойно сказала кухарка. — А теперь убирайтесь с моей кухни, все вы. Вон!

И с криками и стонами все они — Дальмо, нянька и три служанки, — вывалили наружу и через кухонный сад двинулись в сторону виноградника.

При звуках приближающегося шума Луис Мерсер выхватил меч и развернулся, оказавшись спиной к Серене де Фенестрес и лекарю. Юсуф, мокрый и продрогший, выкарабкался из своего укрытия и ринулся на помощь своему учителю.

— Господин, — выпалил он, — я снова без меча, когда он так нужен.

— Забудь про свой меч, Юсуф, — сказал Исаак. — Позови его светлость.

— Не могу его найти, — ответил Юсуф. — Посмотрю еще раз. Серена де Фенестрес не видела и не слышала ничего, кроме Луиса Мерсера.

— Вряд ли Дальмо и мои служанки остановят тебя, — прошептала она ему в спину. — Это сделаю я. Отпустив Бланкету, она положила руку себе на грудь. Затем сделала пару шагов к Мерсеру. Затем, твердо держа в руках кинжал, со всей силой, которую был способен призвать ее гнев, она вонзила оружие ему в спину. Бланкета, освободившаяся от удерживавшей ее руки и обезумевшая от ярости и запаха крови, прыгнула вверх и вонзила зубы в правую Руку Луиса чуть выше запястья, толкая одновременно его на землю своими мощными, передними лапами.

От боли и изумления Луис застонал. Чьи-то руки схватили Серену за плечи и отстранили от Луиса.

— Нет, сеньора, — голос Улибе звучал хрипло. — Вам нужно научиться правильно держать нож. Так вы никогда не сможете убить.

Юсуф подхватил Серену и отвел назад к своему учителю.

— Я ударила его ножом, мастер Исаак, — сказала она без всякого выражения. — Но он не умер. Бланкета прижала его к земле, а лорд Улибе сторожит его.

— Присядьте, сеньора, — сказал лекарь. — Вот здесь, рядом со мной. Она послушно присела. Исаак взял ее руку в свою. Кровь бешено пульсировала на запястье, но сами руки оставались ледяными. Он бережно отпустил ее руку.

— Он убил моего мужа, — произнесла она, — и собирался убить моего ребенка. Я всадила ему нож точно так же, как он сделал это с моим Жилем. — Ее затрясло.

Тяжелый топот по деревянному мостику через речку возвестил о появлении няни и остальных слуг.