Владимир Бобренев: Без срока давности

Всех, кого причисляли к так называемой контре, без лишнего мудрствования поначалу ставили к стенке. Затем стали вносить некоторые новации в свои методы усмирения. К расстрелам без суда и следствия добавились решения чрезвычайных внесудебных органов — «особых совещаний», которые наряду с высшей мерой наказания широко практиковали направление так называемых врагов народа в бесчисленные лагеря и ссылку. Кстати, концлагеря имеют исконно российское происхождение. Правом ссылать противников режима в такого рода учреждения были наделены «особые совещания», действовавшие параллельно судам и военным трибуналам. Случалось, наиболее ненавистных приговаривали и к повешению. Этой процедуре были подвергнуты почти все попавшие в руки советских «органов» представители белогвардейской верхушки, ряд немецких генералов, а также изменники, обвиненные в преступлениях против мирного населения на временно оккупированных территориях.

Но пришла пора — наши высокопоставленные соотечественники вспомнили о преимуществах тихого удаления из жизни неугодных людей. Без лишнего шума, без стрельбы, без крови. Правда, начало использования «химических препаратов» наделало немало шума. Если говорить о массированном применении подобных средств умерщвления, то новатором в этом деле стал будущий советский маршал Михаил Тухачевский. Он жертва необоснованных политических репрессий. Это бесспорно. Но время все расставляет по своим местам, и мы позволим себе отразить и другой штрих его биографии. На полях боевых сражений с внешними врагами России особой славы Тухачевский не снискал. В Первую мировую попал в плен. Бездарно завершил молодой военачальник и польскую кампанию, во время которой из-за допущенных просчетов в управлении вверенными ему войсками почти вся возглавляемая им армия, включая самого командующего, была окружена неприятелем. И десятки тысяч красноармейцев бесследно исчезли. Свою голову красный полководец, однако, спас. Казалось бы, конец карьере? Ан нет! Карьеру Тухачевский все же сделал, отличившись в расправах над своими соотечественниками. Сначала потопил в крови взбунтовавшихся в Кронштадте голодных и обворованных краснофлотским начальством матросов. При проведении этой карательной акции он впервые выдвинул идею применить против бунтовщиков ядовитые химические вещества. К счастью, из-за возникших неблагоприятных погодных условий осуществить свой замысел тогда не сумел. Но от самой идеи не отказался. И при подавлении доведенных советской властью до отчаяния тамбовских мужиков она была реализована. Взгляните на выписку из приказа 0116 от 12 июня 1921 года командующего войсками Тамбовской губернии Михаила Тухачевского. И сразу все станет ясно без лишних комментариев:

«Для немедленной очистки лесов приказываю:

1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.

2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.

3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.

4. О принятых мерах донести…»

Спустя три недели на стол командующему легло первое донесение об обстреле батареей Белгородских артиллерийских курсов скрывавшихся в полутора километрах от села Кипец непокорных мужиков. По ним было выпущено 59 химических снарядов. И, судя по всему, «успешно», иначе военные не стали бы рапортовать.

Ну а еще через некоторое время все эксперименты с отравляющими веществами и ядами были перенесены в тихие кабинеты ведомства ОГПУ. Зачем, против кого они разрабатывались и какие там плелись интриги и строились планы — сказать сложно. Документально такие дела не фиксируются. Да и задачи ставятся лишь посредством намеков. И лишь просачивавшаяся время от времени информация дает повод для достаточно конкретных размышлений и указывает на определенное касательство к неправедным делам самых высоких чиновников главного карательного ведомства Советского Союза.

Так, народному комиссару НКВД Генриху Ягоде, осужденному и расстрелянному в марте 1938 года, помимо дежурного набора обвинений в троцкизме, диверсионно-вредительской деятельности вменялось в вину и кое-что другое. А именно умерщвление при помощи ядов великого пролетарского писателя А. М. Горького, одного из приближенных к Сталину государственных деятелей — В. В. Куйбышева, а также своего предшественника В. Р. Менжинского и покушение на жизнь самого Ежова. По тем же самым статьям пошел под расстрел и Павел Буланов, секретарь НКВД, ближайший помощник Ягоды.

Читать дальше