Марк Миллз - Офицер по вопросам информации

Макс уже отлично усвоил свою роль — Винсент Фалзон из бухгалтерии последние пару недель был по уши занят, разбираясь в гроссбухах и подбивая счета, чтобы у них что-то оставалось на черный день, — но полагал, что лучше самому вникнуть во все детали. Еще ему нужно время, чтобы предупредить Пембертона о расчете «бофоров» и продиктовать два бессмысленных письма — одно генеральному почтмейстеру, а другое — начальнику военной полиции. Лишь после этого он может направляться на встречу.

Консерватория Винценцо Бугейя начала свое существование как сиротский приют для девочек, и, судя по ее размерам, в те ранние дни у нее хватало преуспевающих благотворителей. Она стояла на некотором расстоянии от дороги за металлической оградой с воротами, от которых тянулась внушительная каменная дорожка, а само здание величественно высилось посреди просторного открытого двора. Был и другой двор, скрытый от глаз за часовней с куполом, которая стояла в центре комплекса.

Институт Святого Иосифа притулился в тени Консерватории как бедный несчастный родственник, но то, чего ему не хватало в осанке, с успехом компенсировалось его грубоватым обаянием. Его коридоры кишели ясноглазыми и озорными ребятишками, а не отдувающимися письмоводителями, которые, казалось, были подавлены грандиозностью их нового дома.

После того как их переместили из Валлетты, Макс только один раз посетил резиденцию вице-губернатора, поэтому он заблудился в лабиринте коридоров.

— На второй этаж, и там спросите еще раз.

Этот вежливый совет дал высокий худой мужчина, спешивший по холлу с пачкой досье под мышкой. Пробегая мимо, он даже не удостоил Макса взглядом.

Он сделал и то и другое, когда Макс крикнул ему вслед:

— У вас рубашка из брюк выбилась!

Человек пошарил за спиной свободной рукой и убедился, что его разыграли.

— Я ошибся, — сказал Макс.

Это был детский розыгрыш, но, как ни странно, он успокоил Макса, и он продолжал улыбаться, входя в анфиладу комнат, занятых вице-губернатором и его командой.

Ходжес, привратник департамента, поправляя очки, сидел за своим столом, подравнивая стопку бумаг.

— О, майор Чедвик.

Ходжес сверился с наручными часами, явно разочарованный тем, что не может сделать Максу выговор за опоздание. На циферблате было ровно одиннадцать.

— Я знаю, что это значит для вас, — сказал Макс. — Поэтому и постарался.

Ходжес обладал своеобразным характером — мрачноватый, неразговорчивый маленький человек, всегда безупречно ухоженный. Он был полностью лишен чувства юмора, что порой вынуждало пускать в ход шутку как оружие против него.

— Прошу, — сказал Ходжес, показывая в угол. — Присаживайтесь.

Именно на эту часть комнаты Макс не обратил внимания при входе и лишь теперь заметил, что на низком диване сидит Фредди.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Макс, присаживаясь рядом.

— Пока ты не вошел, я и сам не был уверен…

— О господи…

— Именно это я и подумал, когда они появились в госпитале. Я хотел позвонить, но у них была машина, которая ждала меня.

— Не разговаривайте, пожалуйста.

— Почему?

— Сомневаюсь, что должен излагать вам причину, майор Чедвик. — На лице Ходжеса появилась кислая снисходительная улыбка. — Судя по тому, что я слышал, вы двое уже наделали достаточно дел.

Они знали. И не было другого пути, с помощью которого они могли что-то узнать, — не Фредди же проболтался, во что невозможно поверить.

Это была Айрис. Она, и никто иной. Он повел себя как дурак, сразу же доверившись ей. И был вдвойне дураком, когда поверил ее клятвам хранить вечное молчание об этом деле.

— С нами все будет в порядке, — шепотом сказал Фредди. — Если повезет, мы сохраним свою работу на этом богом забытом острове.

Макс попытался подавить смешок. Ходжес вскинул голову, но прежде, чем он высказал упрек, дверь открылась, и человек, которого Макс никогда раньше не видел, сказал:

— Джентльмены…

Макс поймал себя на ощущении, словно вернулся в школу: они с Фредди как два школьника, которых приглашают в кабинет директора для трепки, потому что воспитательница пожаловалась — они болтают после того, как потушен свет.

Скоро стало ясно, что сегодня начальство не собирается пускать в ход наказание. Полковник Гиффорд сидел за столом вице-губернатора, согревая кресло своего хозяина.

— Поздравляю, сэр, — сказал Фредди после того, как они отдали честь. — Я не имел представления…

Плохое начало, подумал Макс. Так же решил и полковник Гиффорд.